который скоро станет совершеннолетним. Посему, ни одна из соперниц сейчас её не волновала.
Настроение же госпожи Катоко напротив, становилось с каждым днём всё хуже и хуже. Вот уже который год пошёл, как она делит ложе с императором, а ребёнка до сих пор не понесла.
Но проблемы наложницы мало кого волновали, за исключением её фрейлин. Ведь если она потеряет свой статус, что станется с ними? Попадут в услужение к другой госпоже? Или придётся и вовсе оставить службу? Даже Комати, которую раньше это не особо волновало, начинала мысленно опасаться за свой статус фрейлины.
В скором времени, при дворе поползли слухи: в провинции Этиго, на северо-восточной её границе, ранее покорённые эмиси подняли бунт.
Император Ниммё, едва получив прискорбные вести, тотчас созвал на совещание своих министров и военачальников. Решение приняли быстро: для подавления бунта отправить отряд, состоящий частично из дворцовой гвардии и частично из личных военных отрядов высшей аристократии. И Оно-но Сигэмори оказался в числе тех воинов…
Простившись с обеспокоенной Комати, он отправился в Этиго, вместе с отрядами императорских войск. Комати, смотревшую вслед уходившему супругу, одолевало дурное предчувствие…
Прошло несколько дней, с тех пор, как Сигэмори отбыл в Этиго. За это время Комати получила письмо от сестры, где она поведала, что они благополучно обустроились на новом месте и бунт эмиси до их провинции ещё не докатился.
Но Комати по-прежнему пребывала в смятении. После некоторых раздумий, она решила испросить у госпожи Катоко разрешения совершить паломничество в храм, в Нару, дабы помолиться за своего мужа, сестру и её мужа.
Улучив подходящий момент, Оно-но уважительно поклонилась императорской наложнице, и сказала:
– Госпожа Катоко, могу ли я просить вас об одной милости?
Фудзивара милостиво кивнула:
– Говори…
Комати набрала побольше воздуха в лёгкие. Она очень волновалась, но старалась казаться спокойной.
– Мне бы хотелось испросить у вас дозволения совершить паломничество в Нару, – начала она, – дабы помолиться о благополучии своих близких…
Катоко на миг задумалась.
– Кажется, твой супруг отправился вместе с другими воинами подавлять восстание эмиси в Этиго? – спросила она.
– Да, госпожа…
Наложница вновь задумалась. На первый взгляд она не видела препятствий, дабы отпустить фрейлину в Нару ради столь деликатного дела. С другой стороны, её вдруг осенило: почему бы ей тоже не совершить паломничество? В Наре множество древних храмов. Быть может, если она искренне вознесёт там молитвы и испросит у богов ниспослать ей ребёнка, они смилостивятся?
– Хорошо, – наконец ответила Катоко, – но я тоже отправлюсь в Нару. Хочу попросить у богов, дабы они послали мне дитя… Ты же можешь составить мне компанию и помолиться о своих близких.
– Благодарю вас, госпожа… – поклонилась Комати.
На следующий же день, госпожа Катоко испросила