как то немного обиженно прозвучал уточняющий запрос от системы.
– Да, да, выход, -подтвердил я, продолжая мысленно тыкать логаут.
То, что иКсин не покинул меня после перерождения, и остался наблюдать, было прогнозируемо. Слишком уж дикую комбинацию я закрутил, что бы она осталась без внимания. Спалиться я мог, только на светлой стороне. Светлые чувства, от радостного осознания осуществившегося перерождения, через пару минут были бы вытеснены примененной химией, что помогла спровоцировать инсценировку моей «трагедии». Не думаю, что иКсин, уловив изменения, остался бы равнодушен и оставил все как есть. Для любого действия ИИ нужны были обоснования, и я не собирался их давать, оставаясь в игре дольше необходимого минимума. Логаут был моим спасением.
Как только вернулась чувствительность к рукам, я резким движением скинул с себя вирт-шлем.
– Похоже, что убранство жилого бокса находятся под угрозой, – всплыла мысль, и тут же утонула в закипающей злобе.
Мой мозг затопило желание разрушать, что-то придало силу моему телу, и я вскочил с кровати.
Обдумывая последствия применения химии на кануне эксперимента, я немного надеялся на СБ и ее замечательный парализующий газ. Тех немногих личных вещей, что я скопил за свою короткую жизнь в пенале, было заранее жаль.
На перепутье
Возвращаясь вечером в жилой блок, я пытался поймать мысль, которая, словно мышь, показывала свой хвостик из-за угла коту, и тут же ускользала от цепких коготков. Бухтящий в ухо о новом навыке, полученном в вирт-игре своим персом, рядом шел Жорж.
– Так какой расход маны у навыка? – спросил я у насупившегося друга, который наконец то уловил, что я его не слушаю.
– Никакой, – кисло выдавил Жорж, – там на выносливость все завязано.
Поняв, что сморозил глупость и спалился по полной, я решил спасать нашу дружбу.
– Я хочу капсулу купить, – сказал я то, о чем действительно думал в последние дни.
– Что? – тут же оживился кореш: – так это, постой, а что со старой случилось?
Теперь уже выпал в осадок я, уставившись на Жоржа.
Кто-то должен был начать прояснять ситуацию первым, и Я решил, сделать это сам, не дожидаясь бессистемных воплей.
– У меня никогда не было вирт-капсулы, я со шлема всегда играл, – сообщил я Жоржу информацию, которой мой лучший друг должен был владеть, ну я так думаю.
То, что я вел нелюдимый образ жизни, с точки зрения окружающих, меня вполне устраивало, и в гости к себе я редко кого приглашал. Мне нечего было показывать в своем пенале, и нечем было хвастаться. Мои шесть квадратов были такие же как у всех, все как у всех.
– Да я, да тыж, чтож ты раньше-то молчал! – начал сбивчиво тараторить Жорж.
Оказалось, что многие в нашей бывшей гильдии, были не довольны тем, как я играю. Высказывая свое «фи» за моей спиной, они получали укорот от моего друга, стоявшего за меня «стеной». Если бы