не забудете выключить? – Звучит учтиво вопросительно.
Стас дожидается её ухода. Как только за ней закрывается дверь, он хватается за соусник, обильно поливает кетчупом бутерброд.
– Ешь, давай, а то не останется.
Он жуёт по-мальчишески быстро, глотает большие куски.
– Между собой-то ладите?
– По-разному бывает. – Отвечаю я с набитым ртом.
Стас наливает по второй. Выпиваем опять до дна, не разбавляя. Джин теплом разливается по венам. Ещё дожёвывая бутерброд, я решаюсь перейти к делу.
Я пускаюсь в почтительный политес: мне нужно его сочувствие для откровенной беседы. Вести о том, что между ними пробежала кошка, до меня доходили. Мне не надо лезть во всё это, но у меня вокруг брата непонятки вертятся. Не болел бы он – я не пришёл бы вопросы задавать. Мы всё же с детства знаем друг друга – это у меня главный козырь – и мне не с кем поговорить о нём.
– Спрашивай, не стесняйся.
В глазах его светится понимание, но проскакивает и холодок. Я мнусь для вида.
Кого? Беспалого? Знает прекрасно. Деляга высшей марки. За копейку удавится. Дела ведёт жёстко, расчётливо, всегда с дальним прицелом. Цех у брата с ним на паях? Ты что? Откуда такая информация? Цех полностью принадлежит Беспалому. Ну, возможно, один – два станка не его. Остальное Беспалый выкупил ещё два года назад. Эту канитель и Стасу предлагали, но он отказался. Убыточные предприятия он не покупает. Почему убыточное? По определению. Цех этот планировали как сушилку для дерева. Пока торговали кругляком, всё в порядке было. Надумали торговать доской – она частенько оказывалась влажнее, чем надо. Приходилось сушить. Несколько таких сушилок устроили в порту. А эту планировали для железной дороги. Там и ветка была раньше, да рельсы все от бездействия перекосило. Перепрофилировать? Производить из дерева что-нибудь другое? Практически невозможно: большая площадь – высокая арендная плата. Слишком энергоёмкая сушилка. Место неудобное. Вроде бы в городе, а прямого транспорта нет. Не всякий приличный рабочий согласится туда ездить. Всё вместе ничего не стоит. Он говорил это брату, но тот невнимательно слушал.
Беспалому денег не нужно? Стас откидывается на спинку кресла и задушевно смеётся. Беспалый деньгами не интересуется? Смешнее трудно придумать. Брат что – действительно ему верит? И много должен? Там по-другому не бывает. Откуда знаю. Да брат твой просил и у меня деньги в долг. Не много – пять тысяч, но всё же.
Стас наливает ещё. Мне неприятно получить подтверждение того, что мой брат запутывается в долгах. Я не чувствую, уместен ли мой вопрос, но джин гонит не только кровь по жилам:
– Скажи, а почему вы перестали работать вместе?
Он смотрит на меня серьёзно. Потом берёт сигарету, протягивает открытую пачку и мне.
– Тебе как сказать: честно или по справедливости? – Старая шутка.– Ты сам его знаешь, чего спрашиваешь?
– Знать то знаю, но в последнее время мы не часто видимся. Когда я работал,