В 6 часов начались конные скачки. Потом «джигитовка» – особого рода ристание, на котором соперники на лошадях, на всем скаку, должны отнимать друг у друга платки; дамы раздавали призы. В 9 часов начался бал; танцы были прерваны на время фейерверком, потом ужином на 300 персон. Из Севастополя, по воспоминаниям И. К., вместе с линейным кораблем «Двенадцать Апостолов», командиром которого был В. А. Корнилов, прибыло тогда еще до пяти воевавших судов. Музыка гремела на них неумолкаемо, реи и снасти были унизаны разноцветными огнями и фонарями, переливаясь яркими красками на гладкой поверхности моря. «И через девять лет корабли, сослужив свою вековую, славную службу, погрузились во влажную могилу корабельной бухты, – говорит И. К. – Из моряков – Корнилов, Нахимов, сотни офицеров и тысячи матросов легли костьми на окровавленных развалинах и бастионах Севастополя».
В 1847 году Айвазовский был удостоен звания профессора, с чем приехал его поздравить сам император Николай I, в третий раз посещавший художника во время пребывания его в Петербурге. Айвазовский жил тогда подле Ордонанс-Гауза, в доме Яковлевой. С палитрой в руках, в рабочей своей куртке, счастливый художник поспешил встретить августейшего своего гостя, который стал расспрашивать его о новых картинах и заказал морской вид для дворца в Царском Селе. В этот приезд императора художник был занят «Девятым валом», который в начале 1848 года появился на выставке в Москве и в числе других шести больших картин был куплен императором для Эрмитажа. На время выставки художник приехал в Москву, куда привез десяток своих картин.
Герой, также воспетый Пушкиным, Ермолов, грозный вождь и покоритель Кавказа, мечу которого подвластны были «Кавказа гордые сыны», перед которым Пушкин приглашал «поникнуть снежною главою, смириться» вершины гор Кавказа, – удостоил в Москве своим приглашением И. К. Айвазовского и сам посетил вскоре его. Незабвенный маститый старец-герой вышел навстречу Ивану Константиновичу, своей осанкой, голосом и манерой обхождения очаровав знаменитого художника. Во время первого посещения его Айвазовским, беседуя с ним о крымских делах, о его успехах и славе нашего оружия, по словам И. К., он выразил желание видеть, как нашел свои холсты маститый наш художник. И. К. Айвазовский просил его пожаловать к нему для этого в ближайший день, к десяти часам утра. Ермолов приехал к дому, в котором жил Айвазовский, минутами двадцатью ранее, и до назначенного часа пробыл в соседнем книжном магазине. С последним ударом десяти часов, аккуратный и вежливый Алексей Петрович входил в мастерскую Айвазовского. Тогда Иван Константинович взял небольшую раму с полотном и в течение двух часов, на глазах своего знаменитого гостя, изобразил вид знакомых ему кавказских вершин и скал у берегов Черного моря, с группами черкесов, смотрящих на разбитое о прибрежные камни судно. Сюжет картины, быстро возникавшей под кистью Айвазовского, пробудил в сердце не сводившего с нее глаз престарелого «льва» воспоминания о былом, о славном прошлом, и предметом его разговора с художником был, разумеется, Кавказ. Не успел художник