Государи всея Руси: Иван III и Василий III. Первые публикации иностранцев о Русском государстве
бесполезный народ».
И ведь именно эти характеристики русских людей стали повторятся потом в сочинениях других иностранцев, относившихся к России свысока, не умевших и не желавших уважать чужие обычаи, а то и просто стремившихся облить грязью чужую страну. Менгрелы и грузины никого особо не интересовали, персы были совсем далеко, татар же вообще никто не считал в их бескрайних степях. А вот к русским внимание было самое пристальное и не самое доброжелательное.
Между тем вернувшийся из поездки Иван III вплотную занялся делами Контарини. Он несколько раз принимал дипломата у себя во дворце, подарил ему соболью шубу и тысячу беличьих шкурок. Выяснив сумму его долга, повелел выдать из казны необходимые средства и разрешил нанести визит Софье Палеолог.
Одарив и обласкав Контарини, великий князь отправил его на родину. Но история любит иронию. Во время прощального обеда Иван III вручил гостю серебряную чашу с медом в знак особого уважения! Так и видится русский царь с полным кубком – и перекошенное лицо итальянского абстинента. Поняв, что Контарини не в состоянии осушить чашу, грозный государь Московии приказал вылить остатки напитка и отдал ее пустой в подарок.
При всей скверности своего характера Контарини все же чувствовал себя в долгу перед Иваном III, поэтому дал ему самому исключительно положительное описание – «очень красивый человек». Оно стало хрестоматийным и используется всеми историками. Причина полного доверия к сведениям итальянца в том, что других описаний внешности русского государя в источниках просто нет. Есть лишь отдельные высказывания современников о великом князе. Например, дипломат И.Н. Берсень-Беклемишев утверждал, что Иван III любил «против себя стречю», т. е. ему нравилось, когда с ним спорили. В одной из летописей есть данные о том, что Ивана III называли Горбатым, видимо, из-за сутулости[3].
Прощаясь с Контарини, отметим, что не смог он забыть, как повсюду в Московии его встречали с редким гостеприимством. Эту особенность русских людей он был вынужден отметить. Но при этом подчеркнул, что всегда мечтал поскорее избавиться от местных обычаев, которые были ему «не по нутру».
Барбаро, опубликовавший свои записки позднее, конечно, заметил перебор с негативом в сочинении своего коллеги. И постарался что-то сгладить или исправить. Никаких данных в записках Барбаро нет о грубости или лени русских людей. И о татарах, которые вызывали ненависть и отвращение Контарини, он попытался сообщить исключительно положительные данные. Сгладил он и негативные сведения о кавказских народах.
Контарини же, будучи снобом и гордецом, всех остальных людей считал ниже себя, глупее и аморальнее. Между тем информация, сообщенная им на 40 лет раньше, повлияла на представление историков о русском народе в XV веке. Так, П. Пирлинг писал, что «русский народ, обложенный тяжелой данью, беззащитный от набегов татар, лишенный всяческого руководства и просвещения, жил в беспросветной темноте. В его нравах царила грубость