на внимательный прищур Октая: когда это ты говорила?), он для них эту сделку заключает. Может, уже заключил. А почему вас вообще интересует этот дом?
– А потому, – серьезно и даже грустно ответил Кемаль, – что именно в этой квартире сегодня утром нашли труп этой девушки. Ее задушили.
Они ахнули. Совершенно искренне. Или они такие прекрасные актеры? Ну, доктор-то, судя по его реакции на фото, явно нет. Она, конечно, посложнее.
Айше была в ужасе. Господи, надо же влипнуть в такую историю. Если бы она могла представить себе, что речь идет об убийстве… Не зря же ей так не хотелось уступать просьбе Сибел, не зря!
«София говорит, что у Рыб развита интуиция и даже имеется дар предвидения, – мелькнуло у нее в голове. – Зря я этой интуиции не послушалась. А Октай-то чего испугался? Он же не знает, что я неправду сказала. Или он не испугался? Нет, я ясно видела: он был так же напуган, как я. Что же мне теперь делать?»
– А кто она такая, эта девушка, вы выяснили? – спросила Айше, чтобы хоть что-то сказать.
– Выясняем. Думаю, что придется еще не раз вас побеспокоить. Похоже, что вы, госпожа Айше, были последней, кто видел девушку живой. Если это правда было около шести.
«Что он хочет сказать? Дает мне шанс изменить показания? Понял, что я лгу? Не может быть. Он тогда сказал бы: «Если вы видели действительно ее», «если вы не ошиблись» или что-то подобное. А он сделал акцент на «около шести». Значит, проблема во времени. Сибел что-то спутала! Нет, про время она никогда не путает. Ладно, потом обдумаю. Все равно сейчас я не смогу ничего изменить: надо сначала предупредить Сибел, что ей придется-таки самой выкручиваться. И надо с Мустафой посоветоваться. Но это все завтра, завтра! Как Скарлетт…»
Литературное воспоминание слегка успокоило и развеселило Айше.
В конце концов, ничего страшного не произошло. Завтра же она договорится с Сибел, потом обсудит ситуацию с братом и во всем признается этому полицейскому. Симпатичному полицейскому.
Кемаль незаметно наблюдал за Айше. Какое изменчивое лицо! Если узнать ее поближе, то, наверное, можно читать все ее мысли. И на нее приятно смотреть: такое лицо никогда не надоест. Каждую секунду разное. Повезло этому доктору. А вот и он что-то говорит…
– …если ты не забыла? Мы уедем в субботу с утра и вернемся только в воскресенье. Надеюсь, ваши допросы не нарушат наших планов?
«Они уезжают на weekend. Любит он щеголять своим английским. И тон у него весьма властный, когда он к ней обращается. Не зря говорят, что женщинам нравится быть в подчинении… даже таким, как она? Непонятно только, чем он недоволен. Убийством или тем, что она с ним не посоветовалась, а стала давать показания?»
– Господин Октай, а как вас называли в Америке?
– Меня? – удивился вопросу доктор. – Очень смешно. Меня звали Окей! Это означает…
– Я знаю, что значит Окей! Вам подходит, – Кемаль постарался произнести это без малейшей насмешки. – Конечно, мы постараемся поменьше беспокоить госпожу Айше. Но убийство есть убийство. И у нас работа идет без выходных.
«А