что это айяндаки. Воители, одним словом… Ой, а давайте вашему медальону такое имя и дадим?
– Какое имя?
– Воитель. Здорово звучит!
– Давайте дадим. Пусть будет Воитель с большой буквы, как я – Владлен, а он будет Воитель…
– Отлично, и с точки зрения конспирации хорошо. Никто не догадается, о чем мы говорим. Воитель и воитель – и никакого намека на раритет! – Марина обрадовалась совсем как ребенок. – Так вот, в записях Карынпачи описанию айяндаков отводится довольно много места. Я попыталась определить, каким годом или хотя бы веком датируется первое упоминание. У меня получилось, что первое упоминание о зеленоглазых воинах приходится на середину тринадцатого века – 1240–1260 годы.
– Я еще из школьной программы помню, что на это время приходятся самые громкие битвы русских князей с монголо-татарами. Битва при Калке, например, когда нашим крепко досталось от Чингисхана.
– Да вы просто молодец! Пятерка вам по истории! Вот Чингисхан-то и есть главное действующее лицо в моем расследовании.
– Извините, а какая связь между Чингисханом и айяндаками?
– Это потому, что вы торопитесь и меня перебиваете. Я на эту, как вы выражаетесь, связь столько времени потратила, а вы хотите, чтобы я все рассказала вам за десять минут.
– Нет-нет, не за десять минут, – Троеглазов посмотрел на часы, – просто уже очень поздно. А вам, наверное, завтра рано вставать.
Марина ахнула, когда увидела, что часы показывают половину первого ночи.
– Ну и заболтались же мы, – абсолютно искренне удивилась Марина, – а завтра мне в 10.00 надо быть у шефа на обсуждении статьи. Иначе командировку в Хельсинки мне не видать.
– Что, важная поездкаа намечается? – поинтересовался Троеглазов. И понял, что спросил зря. Марина вдруг покраснела.
«Значит, что-то сугубо личное», – подумал Владлен Алексеевич. Ему очень хотелось расспросить поподробнее про цель поездки, но он не решился. Троеглазова вдруг охватило чувство, очень похожее на ревность. Но он сделал вид, что ничего не заметил…
Марина, вспомнив про поездку в Финляндию, о которой совершенно забыла после знакомства с Троеглазовым, вдруг поняла, что не очень-то и хочет туда ехать. Конечно, повидаться с Гюнтером тянуло, но уже не так сильно, как, скажем, неделю назад. Теперь все мысли крутились вокруг Троеглазова с его необычным медальоном.
Пауза затянулась. Вместо ответа на вопрос о важности командировки Марина лишь покачала головой и срочно стала что-то искать в сумочке.
– Ну что, уходим? – спросил Троеглазов, подзывая официанта, чтобы расплатиться.
Они еще немного прошлись по набережной, любуясь видом на Эрмитаж и Дворцовый мост. Троеглазов попытался было вернуться к разговору о связи между айяндаками и Чингисханом, но Марина пообещала рассказать все в следующий раз:
– Не хочу впопыхах делиться с вами своими сокровенными мыслями об этом. Вы такой благодарный слушатель, что мне хочется растянуть