удовольствием, – ответил господин де Бутьер, – но удалите этих слуг.
Мы, Перро и я, были уже у двери, когда монсеньор сделал нам знак остаться.
– Это преданные друзья, – сказал он молодым господам, – и мне нечего стыдиться и нечего скрывать от них.
– Пусть будет так, – согласился господин де Ланже. – Это несколько отдает провинцией, но дело, граф, касается в большей мере вас, чем нас. Ибо я уверен, что им уже известен этот секрет – ведь в городе только о нем и толкуют, – а вы, как водится, узнаете о нем последний.
– Да говорите же! – крикнул господин де Монтгомери.
– Мой милый граф, – продолжал господин де Ланже, – мы все расскажем вам, ибо больно видеть вас обманутым. Но расскажем мы при условии, что вы примете весть по-философски, то есть весело. Ведь все это не стоит вашего гнева, уверяю вас, тем более что гнев этот в данном случае совершенно бессилен.
– Посмотрим, говорите, – ответил сухо монсеньор.
– Дорогой граф, – сказал тогда господин де Бутьер, самый молодой и самый безрассудный из трех, – вы знаете мифологию. Вам известна, конечно, история Эндимиона. Но сколько лет, по-вашему, было Эндимиону ко времени его романа с Дианой Фебеей? Если вы полагаете, что ему было около сорока, то вы ошибаетесь: ему не было и двадцати, борода у него еще только пробивалась. Вот почему сегодня вечером Эндимиона нет в Лувре, богиня Луны закатилась и стала незримой, вероятно из-за дождя, а вы находитесь дома, монсеньор де Монтгомери, из чего следует, что мы выиграли все три пари. Да здравствует веселье!
– Доказательства? – холодно спросил граф.
– Доказательства? – повторил господин де Ланже. – Но вы можете пойти за ними сами. Ведь вы живете в двух шагах от богини Луны.
– Это верно. Спасибо, – сказал граф и встал.
Троим гостям пришлось тоже встать. Строгий и мрачный вид господина Монтгомери напугал их.
– Вот что, граф, – сказал господин де Сансэр. – Не вздумайте делать глупости, не будьте опрометчивы и помните, что связываться со львенком так же опасно, как и со львом.
– Будьте спокойны, – ответил граф.
– Но вы ничего не замышляете?
– Будет видно.
И с этими словами он проводил их до двери, или, вернее, выпроводил за дверь. Вернувшись, он приказал Перро:
– Плащ и шпагу!
Тот подал их ему.
– Вы действительно знали об этом? – спросил граф, пристегивая шпагу.
– Да, монсеньор, – потупился Перро.
– Отчего же вы молчали?
– Монсеньор… – пролепетал Перро.
– Понимаю. Вы не друзья, вы только добрые слуги, – дружески похлопал по плечу Перро граф.
Был он очень бледен, но говорил с каким-то торжественным спокойствием. Он еще спросил Перро:
– Давно ли ходят эти слухи?
– Монсеньор, – ответил Перро, – вы обручились с госпожой Дианой де Пуатье пять месяцев назад, свадьба была назначена на ноябрь. И вот говорят, будто господин дофин полюбил госпожу Диану через месяц после того, как она приняла ваше предложение.