по вечерам в журнале, отмечая время прихода и ухода, чтобы Нейт знал, что мы все еще живы. Да уж. Уверена, никто ни разу не пренебрег этими мерами безопасности.
Я медленно иду по коридору в ванную комнату. Занимаю свое место в очереди – здесь всегда очередь, даже в полночь, – за Амандой, девочкой, которая приставала к Сент-Клэру за завтраком. Она ухмыляется, разглядывая мои выцветшие джинсы и винтажную оранжевую футболку.
Не знала, что она живет на моем этаже. Супер!
Мы молчим. Я вожу пальцами по цветочному узору на обоях. Дворец Ламберт – это специфическая смесь парижского шика и подростковой практичности. Благодаря хрустальным светильникам коридоры заливает золотистое сияние, но в спальнях гудят флуоресцентные лампы. На полу глянцевый паркет, но коврики – промышленная штамповка. Лобби украшают свежие цветы и лампы Тиффани, но вместо кресел жалкие диванчики на двоих, а на столах нацарапаны инициалы и неприличные слова.
– Так вот кто у нас новый Брэндон, – говорит Аманда.
– Что, прости?
– Брэндон. Двадцать пятый. Его исключили из школы в прошлом году – учитель обнаружил у него в сумке кокс. – Аманда окидывает меня хмурым взглядом еще раз:– Так откуда ты?
Я понимаю, что девушка имеет в виду на самом деле. Аманда хочет знать, с какой стати на его место взяли кого-то вроде меня.
– Из Атланты.
– О! – говорит она таким тоном, словно это объясняет мою полнейшую провинциальность. Да пошла она! Атланта – один из самых больших городов в Америке. – Вы с Сент-Клэром так мило общались за завтраком.
– Гм…
Неужели она меня боится?
– Но я бы твоем месте не питала иллюзий, – продолжает Аманда. – Ты не настолько хороша, чтобы он бросил ради тебя свою девушку. Они будут вместе всегда.
Это был комплимент? Или нет? Манера Аманды делать ударение на отдельных словах реально действует мне на нервы. (Мои нервы!)
Аманда делано зевает:
– Интересная прическа.
Я застенчиво касаюсь волос:
– Спасибо. Подруга мелировала.
На прошлой неделе Бридж сделала в моих темно-каштановых волосах светлую прядку. Обычно я убираю ее за правое ухо, но сегодня вечером волосы собраны в конский хвост.
– Тебе нравится? – спрашивает Аманда традиционным для стерв тоном. Лучше бы сразу сказала: «Как отвратительно».
Я опускаю руку:
– Ну да. Поэтому я ее и сделала.
– Знаешь, я бы заколола ее, как раньше. Так ты похожа на скунса.
– По крайней мере, от нее не воняет, как от некоторых.
Рядом появляется Рашми. Она заходила к Мередит, я слышала за стеной их приглушенные голоса.
– Чудесные духи, Аманда. В следующий раз надушись посильнее. А то в Лондоне тебя еще не везде почуяли.
– Милые очки, – рычит Аманда в ответ.
– Хорошие, – невозмутимо подтверждает Рашми, но я вижу, что она задета.
Ногти у нее того же цвета электрик, что и оправа очков.
Рашми