герцог.
– Может быть, это просто твоя реакция на то, что Икс является главным противником Дома Ришезов, мама? – спросил Лето.
– Думаю, что нет! – Ее длинные пальцы, ловко прикреплявшие элегантный воротник на рубашку сына, на мгновение застыли. – Дом Ришезов во всем полагается на старые испытанные технологии, мы не выходим за рамки предписанного. Никто не может упрекнуть Дом Ришезов. Мы привержены ограничениям, которые наложил на нашу жизнь Джихад.
Она посмотрела на сына. Ее жесткие глаза смягчились и наполнились слезами. Она погладила сына по плечу. Недавно он стал быстро расти и теперь почти сравнялся ростом с матерью.
– Лето, Лето, я не хочу, чтобы ты потерял там свою невинность, а может быть, и душу, – сказала она ему. – Слишком многое здесь поставлено на карту.
Позже, за обеденным столом, когда семейство Атрейдесов мирно наслаждалось жареной рыбой и бисквитами, Елена снова попыталась уговорить герцога послать сына куда-нибудь еще, но не на Икс. Сначала Пауль только смеялся в ответ, но потом, видя, что жена проявляет упорство, пришел в ярость.
– Доминик – мой друг. Наш сын не может оказаться в лучших руках, чем в руках этого достойнейшего человека!
Лето постарался сосредоточиться на еде, но его взволновали протесты матери. Как ни неприятно было ему это делать, но он принял сторону отца.
– Я хочу туда поехать, мама, – сказал он и положил ложку рядом с чашей, произнеся фразу, которую она сама часто любила повторять: – Это будет к лучшему.
Воспитывая Лето, герцог часто делал вещи, с которыми Елена была категорически не согласна. Отец побуждал Лето работать на фермах, знакомиться с простыми людьми и водить с ними дружбу, не чураться грязной работы. Лето полагал, что это мудрые шаги, ведь в один прекрасный день, когда он станет герцогом, ему придется вести за собой именно этих людей и именно в этой стране. Но Елена всегда возражала, приводя в качестве доводов подходящие пассажи из Оранжевой Католической Библии.
Мать не отличалась способностью терпеливо сносить возражения и не проявляла особой сердечности и теплоты по отношению к своему сыну, хотя умела добиться желаемого во время публичных выступлений и общественных мероприятий. Она была очень озабочена своей внешностью и постоянно твердила, что ни за что не будет иметь других детей. Воспитание единственного сына и исполнение властных обязанностей отнимали большую часть ее драгоценного времени, которое в противном случае можно было потратить на изучение Оранжевой Католической Библии и других религиозных текстов. Было очевидно, что Елена родила сына только по обязанности, как наследника Дома Атрейдесов. У нее не было ни малейшей склонности рожать и воспитывать детей из чувства простого материнства.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что Пауль искал общества других, не столь жестких женщин.
Иногда по ночам, из-за массивных дверей из слоистого элакканского тика, Лето слышал громкие споры отца и матери: леди Елена могла