узнай он, что ты путался с индейской бабой. И как тебя угораздило?
– Очень просто. Она стирала и чинила мне одежду, готовила еду.
– Да я не о том. Как там у вас… ну, сам понимаешь, о чем я.
– Замечательно. Нет, правда чудесно. Столько теплоты и нежности. Да, она была такая ласковая и кроткая.
– Повезло, что она не зарезала тебя во сне.
– Нет, что ты. Она была такая тихая и нежная.
– Как-то у тебя глаза странно заблестели. Похоже, эта скво и правда запала тебе в душу.
– Ты прав, – согласился Адам.
– И что с ней случилось?
– Умерла от оспы.
– И ты не завел себе другую любовницу?
– Мы складывали их в кучу, как дрова. – Глаза Адама наполнились болью. – Более двухсот человек. Руки и ноги торчали в разные стороны. А потом набросали наверх хвороста, облили керосином и подожгли.
– Говорят, индейцы не выживают после оспы.
– Эта болезнь их убивает, – подтвердил Адам. – Смотри, у тебя бекон подгорает.
Чарльз быстро повернулся к плите.
– Нет, просто будет поджаристая корочка, – возразил он. – Я люблю с корочкой. – Он выгреб бекон на тарелку и разбил яйца в кипящий жир. Подпрыгнув на раскаленной сковородке, они зашипели, и по краям стал образовываться похожий на коричневое кружево ободок.
– В наших краях жила одна учительница, – начал Чарльз. – Ты таких красавиц не встречал. А ножки какие крошечные! Всю одежду покупала в Нью-Йорке. Волосы золотистые, а уж ножки! Сроду таких не видал! Она пела в церковном хоре, и все вдруг повадились ходить в церковь. Давно это было.
– В то время, когда ты писал, что подумываешь жениться?
– Именно, – усмехнулся Чарльз. – Всем парням в округе тогда загорелось жениться.
– И куда она подевалась?
– Знаешь ведь, как бывает. Женщины потеряли из-за нее покой, объединились между собой и выжили ее. Говорили, она носит шелковое белье. Вся из себя такая надменная и благородная. Куда уж тут! Школьный совет выставил ее вон среди учебного года. А ножки-то! Вот такусенькие! Ты бы видел! Она любила их показывать, вроде как случайно. При каждом удобном случае выставит из-под юбки по самую щиколотку.
– Ты хоть успел с ней познакомиться? – поинтересовался Адам.
– Нет. Только в церковь ходил. С трудом проталкивался. Такой хорошенькой девушке не место в маленьком городке. Только вводит в искушение людей. Одно беспокойство.
– А помнишь дочку Сэмюэлсов? – спросил Адам. – Вот уж была красавица! Что с ней стало?
– Та же история. Смущала людей, а потом уехала из наших мест. Слышал, живет теперь в Филадельфии и работает портнихой. Говорят, за каждое платье берет по десять долларов.
– Может, и нам нужно уехать? – предположил Адам.
– Никак не выкинешь из головы Калифорнию?
– Ага.
И тут Чарльза прорвало.
– Выметайся отсюда! – заорал он. – Видеть тебя не хочу! Выкуплю твою долю, или продам, или еще что придумаю. Вали отсюда, сукин сын! – Он на мгновение замолчал. – Насчет