годами, пожалуй, еще очаровательнее, чем в молодости. Ее выдающийся подбородок и патрицианский нос, лишенные всяких признаков женственности, придавали ей сходство с братом Шандором, покойным королем, а фигура ее и в юности была крепко сбитой и плотной, но теперь, принимая во внимание ее возраст, это можно было бы любезно назвать приметой зрелости.
Сын всегда служил для нее одновременно источником изумления и неистовой гордости. Внешностью, правда, он пошел в отца, а от матери унаследовал лишь свои замечательные глаза Барони, глаза столь светлого коричневого оттенка, что, когда он волновался, они казались золотыми.
У молодого короля, кстати, были такие же глаза, но у того в сочетании с черными как вороново крыло волосами и смуглой кожей они выглядели довольно жутковато, а при золотистых волосах и бледной коже Василия лишь служили прекрасным дополнением к его тонким чертам и изящной фигуре, делая их владельца еще красивее.
– У тебя недостойный вид, – первое, что сказала мать Василию, едва увидев сына.
Он не дал себе труда зайти домой и переодеться, и, естественно, одежда его была слегка помята, а волосы всклокочены многочисленными руками, жаждавшими этим вечером ощутить их шелковистость. Правда, Василий в любой одежде имел слегка плутоватый вид, но женщины считали, что это невероятно эротично.
Услышав замечание матери, он немного занервничал: она улыбается – значит, что-то тут наверняка не так!
Его глаза сузились, и он подозрительно поинтересовался:
– А у тебя чересчур злорадный! С чего бы это, мама?
Она рассмеялась:
– Честное слово, ты несносен! Разумеется, я никогда не стала бы злорадствовать. – И добавила с улыбкой: – Может быть, нальешь нам по бокалу вина?
Решив до поры до времени подыгрывать ей, Василий улыбнулся в ответ:
– Великолепная мысль. – И направился к буфету, где держали разнообразные напитки для гостей, по пути пробормотав: – Судя по всему, мне это пригодится.
Он потянулся было к графину с вином, но мать остановила его:
– Пожалуй, я тоже выпью немного твоей великолепной водки.
Василий замер с протянутой рукой и нахмурился:
– Ты ведь не любишь водку.
– Верно, – пожала плечами Мария. – Но мне кажется, сегодня это уместно.
Она снова улыбнулась и опустилась на диван. Василий налил ей небольшую стопочку и вернулся к буфету за бутылкой, после чего уселся на стул напротив матери. Дважды он наполнял свой стакан, прежде чем почувствовал себя достаточно уверенным, чтобы сказать:
– Ну что ж, приступим к беседе. Я вижу, ты чем-то отвратительно взволнована?
– В ближайшую неделю ты должен будешь поехать в Россию.
– И от этого ты в таком восторге?
Она кивнула, и улыбка ее стала еще шире и ослепительнее:
– Именно так, потому что там тебе предстоит познакомиться со своей невестой и привезти ее сюда.
Единственное, что пришло в голову Василию, так это сказать:
– Я