Ты посмела предать меня с принцем Уэльским. Жирным Георгом, человеком, которого я считал своим другом! И вы двое смеялись, когда наставляли мне рога, когда лгали мне в лицо?
Ужасная мысль вдруг поразила его.
– Действительно ли Софи мой ребенок?!
Элизабет не ответила. Но он понял все по тому, как сильно она покраснела. Как расширились ее глаза.
– Не мой.
Она потянулась к его руке:
– Я сделала это для тебя! Чтобы заслужить его благосклонность.
Брей отстранился, прежде чем она успела коснуться его. Графиня опустилась на постель и закрыла глаза. Рука бессильно упала.
– Ты не любил меня, Элисон, но с ним я чувствовала себя желанной. Он писал мне любовные письма и стихи. Он ухаживал за мной. Ты никогда не ухаживал за мной.
– Ухаживал за тобой? – возмутился он, с недоумением глядя на нее. Элизабет была дочерью графа, и в приданое за ней давали земли и много денег. Брей женился на всем этом и взял в придачу жену. Земли и деньги принесли ему утешение, какого никогда не приносила она.
– Я всего лишь хотела быть любимой, но он стал так же холоден, как ты, едва я…
У нее хватило совести покраснеть.
– Как только я исполнила его желания. Это произошло только раз, всего раз, я клянусь! Я сохранила письма, перечитывала и знала, что когда-нибудь…
Он почувствовал, как зашумело в голове:
– Письма? Значит, было не одно письмо? Сколько?
– Не помню, – умоляюще прошептала она.
– Помнишь, – отрезал он. – Сколько писем?
– Восемь, – всхлипнула она.
– И все в том же духе, что и это? – в ужасе спросил Брей, представляя, как интимные подробности его позора распространяются, подобно чуме. Читаются в салонах по всему Лондону, обсуждаются джентльменами в клубах и игорных заведениях.
Элизабет заставила себя сесть:
– Я сделала это для тебя, Элисон. Он не захотел признать ее. Не отвечал на мои письма, когда родилась Софи. Но у меня было это.
Она снова потянулась к письму, но Брей отдернул руку.
– Я хотела заставить его платить. Хотела вынудить его признать ее. Выдать замуж за члена королевской семьи. Надеюсь, ты понимаешь, насколько выгоден нам может быть этот брак?
Брей вытаращил глаза:
– Ты пыталась шантажировать принца Уэльского?
Графиня гордо выпрямилась и провела рукой по волосам.
– Я дала ему все, что он хотел. Теперь он должен платить.
– Ты дура, – прошептал он. – Принц был моим другом. Как он, должно быть, смеялся все эти годы, зная, что его кукушонок поселился в моем гнезде. Он танцевал с Софи на ее первом балу – о, какая честь, какая ирония!
Рот наполнился горечью. Брей отвернулся, чтобы сплюнуть в горшок. А когда снова повернулся, наткнулся на взгляд Элизабет. У нее хватило наглости выглядеть торжествующей, даже будучи под действием дурмана!
– Ты не считал меня красивой, а он считал. Писал мне стихи. Клялся, что жить без меня не может. Что убьет себя, если не отдамся ему.
– И он писал