спросила она почти весело.
– Зачем вы носите с собой кинжал? – спросил он, передразнив ее.
От потрясения у нее потемнело в глазах.
Он подобрался, от его вальяжности не осталось и следа. Томми вдруг поняла, что этот человек может превратиться в сжатую пружину, когда необходимо. И он с самого начала был готов к любому развитию событий.
Томми прочистила горло.
– О… Это?
– Да, – мягко сказал Редмонд. – То самое.
Томми помолчала, кончиком пальца рассеянно дотронувшись до кинжального острия. Очень острое. Смертельное, совершенное оружие.
– Осмелюсь предположить, это не то, о чем я подумал.
«Соображай быстрее, Томми, соображай!»
– Я ношу при себе кинжал, – медленно начала она, – потому что… у меня нет пистолета.
Редмонд задумчиво кивнул в ответ на эту глупость.
– Ну да, некоторые постоянно носят пистолеты с собой. По крайней мере мой – при мне.
И ведь действительно. Раз! И у него в руке металлом заблестел пистолет. Как, интересно, ему это удалось?
Она взглянула на оружие.
– Прелестная вещица, – вежливо отметила Томми, одновременно прикидывая, отобрать у него пистолет или броситься наутек в случае необходимости. А если дать ему коленом в пах? Или завизжать так, чтобы кровь заледенела?
– Совершенно верно. Благодарю.
Снова повисло молчание. Вообще-то Редмонд не целился в нее и держал пистолет в руке беззаботно, как сигару. Но Томми не сомневалась, что этот человек знал, как обращаться с оружием. Она слышала разговоры о том, что он с небрежной легкостью поразил в яблочко все мишени у Мантонов.
– Мистер Редмонд, вы действительно считаете, что я собираюсь кого-нибудь убить? Если так, то уверяю, в этом случае я уже прикончила бы вас или его, а не выставляла кинжал на обозрение.
Он фыркнул в ответ.
– У вас из этого ничего бы не вышло. Никогда, уверяю. Давайте, придумайте что-нибудь более интересное.
Томми тяжело вздохнула. Он оказался несговорчив.
– Ну ладно. Я беру кинжал с собой для защиты, когда выхожу на улицу ночью. И точно знаю, как с ним обращаться. А здесь нахожусь потому, что узнала, что герцог вернулся в город. Я столько слышала о нем, что мне просто захотелось посмотреть, как он выглядит. Как вы понимаете, мы с ним вращаемся в разных кругах. Клянусь… памятью моей матери.
Это прозвучало несколько более благочестиво, чем хотелось. Хотя не такая уж это была неправда.
– Памятью матери – той самой испанской принцессы? Ну тогда конечно. Более священную клятву трудно себе вообразить.
Томми вздрогнула. Ей нужно было прийти в ярость. Она хотела прийти в ярость. Где-то на периферии сознания раздался слабый свистящий звук.
Проблема заключалась в том, что этот человек вдруг ее заинтересовал. Что было довольно редко, когда речь заходила о мужчинах.
– Я не могу сказать, почему мне нужно увидеть его. Да и не хочу. Но абсолютно честно, мне просто хочется взглянуть