теории Павлова-Сильванского) мы находим, например, у Μ. Н. Покровского[376]. Последний, как известно, усматривал истоки иммунитета не в землевладении, а во «власти старых родителей» и холоповладельцев, что означало неприятие концепции Маурера – Павлова-Сильванского.
Отвергал Юшков и возможность следовать мнению двух других немецких авторитетов, на которых отчасти опирался Павлов-Сильванский – Эйхгорна и Цепфеля, считавших иммунитет исконной принадлежностью всякого крупного землевладения[377] (хотя и выводивших иммунитетные права из разных источников)[378].
Юшкову казались бесплодными попытки искать корни иммунитета в эволюции какого-то одного, отдельно взятого института. Он видел в иммунитете «порождение экономического и социально-политического строя эпохи, предшествующей феодализму» (курсив мой. – С. К.), но тут же заявлял, что на происхождение и развитие иммунитета влиял «целый ряд феодальных (курсив мой. – С. К.) институтов: и патронат, и вассалитет, и бенефиций, и основные черты хозяйственно-административного строя боярщины-сеньории и т. д…»[379] Иммунитет, по определению Юшкова, являлся «одним из основных устоев феодальной (курсив мой – С. К.) системы и одним из характернейших и необходимейших ее признаков»[380].
Признавая иммунитет типично феодальным институтом, Юшков не порывал с Павловым-Сильванским в главном. Понимание синкретической природы иммунитета было плодотворным и открывало пути для дальнейшего, более глубокого изучения его происхождения. Вместе с тем, оставалось неясным, что представляла собой механика возникновения иммунитета в дофеодальную эпоху и под влиянием феодальных институтов типа патроната, вассалитета и т. п. Особенно туманен тезис об иммунитете как порождении дофеодальных отношений. Или это пережиток концепции Сергеевича, или тут имеется в виду факт вырастания самого феодализма, а вместе с ним и иммунитета из предшествующих им социальных отношений?
Юшков оказался первым советским автором, давшим развернутую критику теории самобытного, независимого от княжеского пожалования происхождения иммунитета в древней Руси. Согласно Юшкову, здесь «процесс сеньоризации… почти полностью протекал на почве развития княжого землевладения и обусловливался фактом передачи княжеских земель церковным учреждениям и боярству. Почти все сеньориальные права были унаследованы новыми владельцами от князя, одним словом, княжое землевладение было организующим центром феодализации, основным очагом феодальных отношений… Отсюда естественнее всего предполагать, что иммунитет был принадлежностью не всякой вотчины, не всякого крупного владения, а только того, которое было передано князем и на которое уже распространялись и осуществлялись те права, которые обеспечивались иммунитетом»[381].
Ранний русский иммунитет Юшков практически сближал с кормлением, осмысливая его в духе Ключевского