свои гонит под гору.
За Аяксами следом строй юношей славных потом, {280}
В бой кровавый с врагом, устремляет фаланги едины,
Грозно чёрные, вместе покрыты копьём и щитом.
Видя то, Агамемнон исполнился радости дивной.
И, к вождям обращаясь, крылатую речь молвит он:
«Храбрецы вы, Аяксы, вожди в сталь одетых аргивян! {285}
Вам народ возбуждать не даю ни приказ, ни закон, —
Сильно сами его поощряете в бой раскалённый.
Если б Зевс-отец мой, и Афина, и Феб Аполлон,
Если б каждый в груди таким мужеством был награждённый,
Пал пред нами бы город Приама, хоть крепкий стеной, {290}
Обращён в прах; героев всех наших руками пленённый!»
Так сказав, он ушёл, и других устремил за собой.
И оратора Нестора, Пилоса встретил героя;
Он дружины все строил, им дух распаляя на бой.
А вокруг Пелагон возвышался, Аластор и Хромий, {295}
Гемон вождь, и Биант, предводитель народов, пришёл,
Быстро конных вперёд с колесницами строил для боя;
Пеших многих и храбрых поставить он сзади привёл,
В битве стойких; других в середину собрал осторожно,
С мыслью, чтоб, не пугаясь в боях, защищён каждый, шёл. {300}
Конным он отдавал наставленья, приказ непреложный:
«В ряд коней всем держать, а без строя мы будем толпа.
Чтоб никто, на искусство езды, и на силу надежный,
Не скакал впереди, чтоб с троянцами биться. Устав,
Иль назад обратившись, себя вы ослабите страшно. {305}
В колеснице своей на врага колесницу напав,
Пику ставь впереди, что для всадника способ сохранный.
Так и грады громили, и рати могли уберечь,
Разум, дух боевой, сохраняя в груди непрестанно!»
Так советовал старец, испытанный в бранях, беречь. {310}
Агамемнон увидел его, и душа веселилась.
И, к нему обратясь, устремляет крылатую речь:
«Если б, старец, душа твоя в юной груди находилась,
Нам бы ноги служили, и бог дал бы силы рукам!
Угнетает тебя неизбежная старость; что б было, – {315}
Все другие старели, а ты среди юных блистал!»
И ему князь геренский в ответ Нестор: «Вечная тема,
Благородный Атрид, несказанно желал бы и сам
Быть таким, как убивший Эревфалиона. Проблема, —
Ведь и молодость вечно не станут нам боги дарить! {320}
Молод был я, теперь же и старость настигла, и немощь.
И такой я пойду среди всадников; буду бодрить
Нашим словом, советом, – вот честь, что по силам, и ладно.
Копья пусть младше воины станут усердно стремить,
После нас родились, и на нас уповают изрядно». {325}
И Атрид удаляется, радость хранящий свою.
Менесфея Петеона всадника видит; в порядках
Стал тот праздно, в рядах афинян, что дерутся в строю;
Тут же рядом стоит Одиссей хитроумный, невинно;
И вокруг кефалленян ряды, не бессильных