я заметил одно свойство, когда эта самая кнопка начала увеличиваться в размерах. Эта розовая хуйня напугала меня сильнее, чем меня напугал мой первый сознательный стояк. Только вот к стояку-то я своему привык, а к этой хуйне никак привыкнуть не смог. Потом, она все же остановилась в своих размерах, и я продолжил делать свое дело дальше, то и дело, помогая себе пальцами, расставляя губы по сторонам.
Внезапно в дверь позвонили.
Стянув с себя покрывало, я вытер потный лоб ладонью, а затем натянул трусы.
– Какого хуя надо? – спросил я, подходя ближе к двери.
– Это почта! – ответил молодой парнишка за дверью. – Вам письмо!
Отворив дверь, я оглядел парня с ног до головы. Он оглядел меня тоже. Так мы и стояли. Я в один трусах, а он в целом гардеробе почтового слуги. В подъезде гулял легкий, предвещающий смену погоды, ветер. Немного прохладный даже, но не то чтобы слишком.
– Чего смотришь? – я заметил, как взгляд мальчишки остался в районе моего стояка.
Ещё не хватало, чтобы вышла какая-нибудь соседка и завопила о том, что я мало того, что всю ночь трахаюсь со своей девчонкой, так ещё и мальчиков соблазняю… выхватив у него письмо, я едва ли успел закрыть за собой дверь, как парень достал какой-то бланк. Расписавшись, на скорую руку, какой-то закорючкой, я прогнал парня прочь, и все-таки захлопнул входную.
Посмотрел на письмо. То было приглашение на очередной литературный фестиваль-форум, куда меня приглашали, ссылаясь на прошлый визит. В тот раз, я познакомился там с Алисой, хоть тогда она и не назвала мне своего имени. Тем не менее, в этот раз форум проходил не в нашем городе, и даже не в нашей стране. В России, будь она не ладна! В Питере. Ну, да – оставалось только собрать вещи, взять билеты на поезд и уехать в чертов Питер! Мне ж больше делать нечего! Но там было именное приглашение – это было круто.
Оставив письмо в мусорном ведре, я вернулся в постель.
– Я тут подумала, – начала Алиса, поглядывая на мой хер.
– Какого черта вы все на мой хуй пялитесь? – улыбнувшись, перебил я.
– В смысле все?
– Да… – протянул я, пока ложился на кровать. Уложив голову Алисе на ноги, я продолжил, – мальчишка. Почтальон. Письмо принес, а пока я его забирал, тот только и делал, что рассматривал мой болт! Представляешь?
Она только лишь рассмеялась:
– Ничего себе!
– Так, что ты там подумала? – спросил я, сквозь смех. Лучше бы не спрашивал. Вот прямо серьезно. Прямо вот лучше бы вообще забыл о том, что она там подумала, или хотела рассказать, или просто спросить…
– Как ты смотришь на вазэктомию?
– Что бля за день сегодня такой? Я как будто сдаю филологический тест, в котором не знаю ни одного слова.
– Это операция такая! – улыбнулась она, глядя на меня. – Тебе могут обрезать одну деталь на яйцах, и тогда ты перестанешь быть возможным отцом, или просто отцом, или…
– Ты опять про Ивонну? – переспросил я.
Улыбка