Дожди выдуманной юности. Дилогия. Илья Сойер

всё невзаимно,

      И меня пронзала режущая боль.

      Но Джа свёл нас снова вместе,

      Дал подсказки и осветил наш путь.

      Ангел подал мне известье,

      Что Бог наш хочет всё вернуть.

      Взявшись за руки, мы прийдём к Зиону,

      И поглотит нас вечный сладкий дым.

      А Солнца тёплый луч через слекло оконное

      Подскажет как быть бессмертно молодым.

      Скоро тепло

      Коли-небудь ми заспіваємо своє реггі,

      І прийде справжнє літо.

      Почни! Ти знаєш, що робити!

      Відкрий теплу мільйон віргато.

      Гробы для душ

      Составлены в ряд гробы белоснежные,

      В них наши души будут покоиться.

      На время укроются скатертью нежной,

      Пока в нашем мире за них люди молятся.

      Но не даёт им покой Вселенная,

      Выбранных снова у нас жить заставляет.

      В наказание за прошлое грешное

      Души тлеют, а не сгорают.

      А рядом с гробами читает молитву

      Женщина-ангел – посланник от Бога.

      Чтобы те, кто повесился

      Спаслись, взойдя на прощенья дорогу.

      Грех

      Осторожно дарите путанам стыд

      И мечты о первом счастливом свидании.

      Что бы то ни было, будьте чисты,

      На верный путь наставляет страдание.

      Грех питается слабостью вашей, холодом дней,

      Грустью, унынием, что дал дьявол нам.

      Душа становится злее, холодней,

      Плывя в ад по тёмным волнам.

      Пожелайте счастья своим врагам,

      Заблудшим душам,

      Кто пытается подло жить.

      Стреляя по чужим берегам,

      Знайте, не нужно

      Ближнему зло подложить.

      Это страшные крики

      Я искал на кухне горизонт —

      Заныкался, гад, между сердцами и солнцами,

      Линиями бумажных строк

      И томских снегопадов толстых.

      Из холодильника кричала суббота,

      Понимая смысл в панораме безумства

      Моих разбитых оконных стёкол

      И сломанной зажигалки Уитни Хьюстон.

      Медсестра из Третьей Городской Больницы,

      Увела подальше от криков Освенцима,

      Вернула воздух своими ресницами.

      Я не чувствую больше пневмонии Герцена.

      Ах, зачем вы стреляете,

      Лун рамки?

      В мои дожди зелёной юности,

      В любовь, горящую наизнанку?

      Это плачь, убежавших от нужности

      Яйциклеток далёких галактик.

      Отметки

      Мы разъебали архипелаг драм