пушкинского «Пророка». Да как!..)
* * *
В течение многих лет партнером Николая Анненкова на сцене была народная артистка России Ирина Лексо, с которой мы беседовали накануне юбилея великого актера.
– Я играла с Николаем Александровичем во многих спектаклях, – рассказывала актриса, – и должна сказать, мне это было всегда очень интересно, хотя сначала и довольно сложно для меня. Я была еще достаточно молодой, мне недоставало опыта, долгое время не могла никак приспособиться к его постоянным импровизациям. Он считал, что актер должен играть свою роль каждый раз по-новому. Вот к этому, играя с ним в спектакле, я вначале никак не могла приноровиться, не всегда была готова ответить на его импровизации. Но потом привыкла. Его игра каждый раз приобретала какую-то сиюминутную свежесть и доставляла мне, его партнеру на сцене, настоящее творческое наслаждение.
Всегда поражает в Анненкове его творческая неуемность, одержимость в работе. После спектакля он часто заходил к нам в артистическую и выражал свое отношение к игре того или иного актера. Помню, мы только закончили «Униженных и оскорбленных». Все, усталые, пришли в артистическую. Заходит Николай Александрович и начинает подробно анализировать нашу игру. Это не так играли, это не так. И увлеченно показывает, как надо было бы.
В этом спектакле, кстати, произошел забавный случай. Николай Александрович забыл, как меня в пьесе зовут. Он поворачивается ко мне, спиной к зрителям, и тихо говорит: «Я забыл, как тебя зовут». Я опешила, растерялась, не знала, что сказать. Выручил Соломин, который тоже был занят в этом спектакле. Он подсказал. Зрители ничего не заметили.
Играть с Николаем Александровичем всегда интересно, это настоящая школа для всех актеров.
* * *
– Николай Александрович! Вы в таком почтенном возрасте, когда можно было бы уже и не работать, писать мемуары…
– Никаких книг о себе я не писал, а теперь уже и времени нет. Я всегда был поглощен работой на сцене. Когда не работаю, чувствую вялость, усталость, болят голова, ноги. А начинаю работать – все проходит. Я еще все могу делать на сцене. У меня душевный компьютер в груди, что хотите могу сыграть, только было бы задание. Надо смеяться – могу смеяться, плакать надо – пожалуйста.
Н.А. демонстрирует искусство своего «компьютера» – заразительно смеется. Потом переводит дыхание, дает новое задание своему «компьютеру», и в глазах появляются слезы, он по-настоящему начинает плакать…
– Я сыграл около трехсот ролей в театре и совсем немного в кино. Театр мне больше по душе. Там живая связь со зрителем, можно свою роль играть каждый раз по-иному. В кино нет такой возможности.
— Какую из сыгранных вами в театре ролей считаете наибольшей творческой удачей?
– Роль Черкуна в горьковских «Варварах». Она у меня долго не получалась, пробовал варианты. Но потом все пошло хорошо.
Мне больше везло на классические образы. Много играл в пьесах