вызывало; но преодолеть себя так не смог.
Антон моргнул. Лошадь паслась не одна – на газоне под рекламным щитом с надписью «Сохраним Москву чистой» щипали скудную траву еще две, такие же убогие и костлявые. Никого чернолицего с ними не было. Рядом курили три девочки с надменно-брезгливыми гримасками – три лолиточки с обтянутыми бриджами идеальными задками, в ярких, но грязноватых коротеньких куртках. Заметив уставившихся на лошадей приятелей, одна из девочек отбросила сигарету и двинулась навстречу. Антон потянул Конана за рукав, но тот уперся.
– Помогите лошадкам на корм, – сказала девочка. Глаза у нее были как у куклы, большие, яркие и бессмысленные, густо обведенные тенями.
– Покатаете? – спросил Конан, ухмыляясь. – Поскачем, Сильвер? Варвары мы или нет?
– Сдурел, шею свернешь… – пробормотал Антон.
– Не свернете, они спокойные… мы вас за триста рублей покатаем… за двести… Садитесь!
– Спасибо, не надо, – буркнул Антон и сделал несколько шагов прочь. Оглянулся – Конан стоял на месте. Антон со вздохом закатил глаза.
Конан повис животом на седле, попытался подтянуться, но перегруженное пивом тело не слушалось. Лошадь уныло переступала с ноги на ногу и длинно вздыхала. Глаза у нее были какие-то мертвые, затянутые белесой пеленой. «Да стой ты, пылесос чертов!» – прикрикнула девочка и уперлась ладонью в увесистый мужской зад: «Давайте, лезьте…» Ее подруги захихикали. Конан задрыгал ногами и кое-как взгромоздился в седло. «Йохоооо!» – завопил он и хлестнул поводьями, воображая себя то ли ковбоем, то ли отважным киммерийцем. Девочка поморщилась, аккуратно вынула повод из рук. «За седло держитесь» – буркнула она и повела лошадь по кругу. «Это вообще лошадь или конь?» – донесся до Антона игривый голос Конана. «Жеребец, – сухо ответила девочка, – не вертитесь, спину собьете».
– Ну чо, поехали? – хрипло спросили под ухом.
Антон вздрогнул, обнаружив у самого локтя конскую морду.
– Поехали? – снова спросила девочка, выглядывая из-за лошадиного плеча. Она не мигая смотрела на Антона. Ее челюсти мерно двигались, гоняя жвачку.
– Нет-нет, – пробормотал он и попятился. Посмотрел вслед Конану и, сначала не спеша, будто прогуливаясь, а потом все быстрее зашагал прочь. Он как раз сворачивал за угол, когда в кармане заорал мобильник. Облысевший варвар слез с коня и требовал продолжения банкета. Антон втянул голову в плечи, сунул вопящий телефон поглубже в карман и впрыгнул в троллейбус.
Вспомнить о Конане пришлось неделю спустя. Вернувшись с работы, Антон едва успел войти в квартиру и снять насквозь промокшие ботинки, когда зазвонил телефон. Антон зарычал от бешенства. Опять будут настойчиво выспрашивать, нельзя ли все-таки как-то воткнуть многоэтажную махину в болото, которое и сарая не выдержит. Мало он там сегодня ползал! Участок был недалеко от дома – но потом пришлось возвращаться в контору, а еще потом – пилить обратно в час пик, и все это – в мокрых, преющих носках, с пятнами жирной