и Кортес умели как никто другой. Они смеялись над ним, друг над другом и над всем и всеми, что попадалось им на пути.
Примерно через полгода, их дружбы, уже мало кто в школе смел назвать девочек, «пришибленными» или «заучками», как звали их раньше, до появления в этой школе Джонни. Во-первых, те, кто звал их так раньше, в этом году списывал у них же, а во-вторых, Джонни никогда не тратил в таких случаях время на пустые слова и объяснения, почему именно не стоит неправильно выражаться в сторону его друзей. И вообще, лучше в их сторону не смотреть.
Преподаватели же отметили еще одну особенность.
В школу всегда приходили либо все трое, либо ни одного.
Притом, мало кто знал, что делали они это, не сговариваясь, просто так складывались обстоятельства, или это было тем самым «непростым совпадением», которое можно было считать знаком, если бы мы умели заглядывать так далеко.
Если заболевала Кортес, то, каким-то образом именно в этот день Молли, еще не зная, что Кортес не придет, решала не идти в школу, а Джонни находил какие-то невероятно важные дела. И, наоборот, в любую сторону. Зато потом, когда они выясняли, что в этот день все трое прогуляли школу, это было еще одним отличным поводом для шуток.
Когда пришло время получать аттестаты, Джонни в тот день в школе не было. Классная руководитель, зная о дружбе девочек и Джонни, отдала его бумаги им и попросила занести к нему домой. В школе не хотели терпеть Джонни хотя бы на один день дольше, чем это положено по закону, и поэтому сделали все возможное, чтобы Джонни там больше не появлялся.
Единственный кто в этот день сильно волновался о своем ученике – это был тот самый преподаватель Физики с удивительными именем Марчин Степанович. Он подошел к «барышням» и предложил сходить с ним к Джонни. Как он потом сам рассказывал, Марчин Степанавич не понимал, что заставило его уйти с праздника и отправиться к своему ученику домой, как говорят «сердце было не на месте».
Молли и Кортес, знали, где же живет Джонни, потому что пару раз доводили не очень трезвого друга до его квартиры, когда, после очередной гулянки с друзьями Джонни не всегда доходил до класса, или наоборот – проходил мимо класса, куда-нибудь, например, в клумбу. Его дом был совсем недалеко от дома, где жила Кортес, и, прихватив бумаги и волнующегося преподавателя, который постоянно норовил перейти чуть ли не на бег, девушки пошли к нему, обсуждая все свалившееся на них счастья в виде наконец-то закончившихся школьных будней.
Вечером предыдущего дня, отец Джонни веселился в компании своих старых, армейских дружков. Инстинкт самосохранения Джонни был притуплен осознанием и планированием скоро побега из дома, поэтому он не сразу почувствовал опасность и привычно огрызнулся с порога на уже совсем не трезвого отца.
Все заняло не более получаса, обычно отец уже не справлялся с сыном, как раньше, Джонни был выше него и если не мог отбиться, то по крайней мере мог уйти на своих ногах.
Но не сегодня. Уходя вместе со своими друзьями,