при попадании человека разносит на куски, не знает что такое война.
Хэммонд последние часы чего-то неприятного ждал, сам не умея объяснить и опасаясь делиться с другими офицерами – засмеют. На душе у него после выхода из ущелья было отвратительно. Казалось бы, радоваться надо, все закончилось достаточно благополучно, а он нервно дергался. Зато и среагировал первым, заорав команду. Его рота и 2-я рванули назад, к недавно оставленному за спиной оврагу. Единственное место во всей округе, где можно было укрыться от обстрела, попадая в мертвую зону. Пулеметы их в канаве взять не могли.
Очень скоро выяснилось, что в овраг набилось свыше трех сотен солдат и единственный офицер – это он, лейтенант Хэммонд Аппер. Остальные продолжали гибнуть у них на глазах. Дважды кто-то пытался поднять остатки разгромленного отряда в атаку. Наступать под лавиной свинца и снарядами несколько сотен метров по открытой местности не сумели бы и герои из легенд. До ближайшей высоты не добежал ни один.
Тела нескольких сотен убитых, раненых и вжимающихся в землю в надежде уцелеть усеяли все поле. Тут же носились лошади без седоков и валялись орудия. Казалось все произошло в считанные секунды и, посмотрев на часы, он тупо удивился. Разгром продолжался два часа пятьдесят три минуты. Не так уж быстро.
Попытка отступить к следующему сзади обозу была немедленно пресечена пулеметными очередями. Да не очень и надеялся вырваться из окружения. Судя по стрельбе в районе ущелья там в очередной раз закупорили выход. А обнаружить среди возчиков и поваров рвущихся в бой их спасать он не надеялся. Без особых сомнений все имущество досталось в качестве трофеев мятежникам.
Очень скоро он убедился в своей правоте. Мимо, наверняка специально, чтобы они видели, прогнали толпу сдавшихся военных. В бинокль, доставшийся ему в наследство от погибшего командира роты, Хэммонд даже разглядел пару знакомых лиц.
Вытащить их из отвратительного положения могли только войска снаружи. Лейтенант вполне отдавал себе отчет, что пока до штаба группировки дойдет, что отсутствие связи затягивается, пока в поисках информации вышлют разведку и получат хоть какие данные, пока соберут подмогу и догадаются обойти вход в долину по горам, пройдет немалый срок. Поэтому он был страшно заинтересован тянуть насколько возможно время.
Хотят лигисты собирать раненых, пленных и трофеи практически у него под носом – сколько угодно! Неприятно, но быть может помогут и вылечат пострадавших. А сдавшиеся, ничего не поделаешь. Каждый выбирает себе судьбу самостоятельно. На призывы бросить оружие и выйти, подняв руки через громкоговорители, он ответил проверкой своих вояк. Назначал ответственных за отдельные участки, распределял по взводам, собирал вместе людей из одной роты и произносил красивые речи о подвигах и скорой помощи, сам не веря в свои слова.
Во всяком он сделал единственное, что мог. Устав пехоты предписывал окапываться по фронту. Остатки отряда заняли круговую оборону.