изображая неполучение указаний или вообще без всякого стеснения нарушал. Никакого пиетета, кто кроме тебя способен в лицо командиру полка заявить, что тот идиот?
– Слушать правду выгодно, – убежденно заявил Стен. – Человек имеет правильную картину происходящего и это касается не только армейской жизни. Хотя реально не всегда приятно и выполнимо. Я все-таки не совсем сумасшедший лезть к генералам с нравоучениями.
– Хм?
– Высшее командование Корпуса наверняка не хотело серьезного разбора случившегося. Я хоть какой, но офицер. Рот не закроешь. А то еще начнутся речи и не очень приятные сравнения в положении двух основных народов проживающих в нашем замечательном королевстве.
– Где ты видел народ на острове? – не выдержал Бакли. – Патраны народ?! Пять племен, почти полторы сотни кланов, из которых не меньше трети образовались не от коренного населения, а от пришлых, включая пиратов и самых разнообразных захватчиков.
– Да! Три волны пришельцев с Шиола. Корабли, неоднократно пришедшие с севера, запада и востока. С материков и островов. В поисках удобных земель, спасаясь от холода и врагов. Сотни лет мы варились в одном котле, превращаясь в единый народ. Иногда пришельцы вторгались с целью захвата, случалось склоняли шею в надежде на новую жизнь. Тем не менее, мы давно все составляем одно общество. С общей культурой и кровным родством.
– И без своего языка.
– Ну не надо, да! Вы все-таки из Синенда. Это посторонним можно рассказывать. Всем местным прекрасно известно – первая волна переселенцев из Шиола пришла во время Мрака и Холода и практически полностью вырезала аборигенов, совсем немногих ассимилировали. От первоначальных жителей остались частично названия и десяток слов. Неудивительна близость нашего языка с современным шиольским. С трудом, но понять и сегодня можно. В горах еще сохранился крэльский. А в школах давненько учат язык метрополии, считая его эталонным.
Он откровенно усмехнулся.
– На самом деле это крэльский сохранился достаточно чистым и понимающие речь способны читать древние рукописи без особых затруднений. Конечно, языки развиваются и заимствуют слова из других, но в данном случае – это целенаправленная политика королевского правительства. Не мы утеряли язык, нас его лишили сознательно. Мы с самого начала были близки и по языку, и по крови, и по воспитанию с метрополией. На данном фоне дискриминация особенно обидна и вызывает резкий протест.
Кто считает себя патраном – им и является. Вне зависимости от цвета волос, кожи или даже религии. Потому что это не выгодно. Патраны в стране второй сорт, но мы не исчезаем, а растем в численности. И королевское правительство об этом прекрасно знает и старается не дать подняться. Мы, люди острова Патра, второе столетие живем при явном и демонстративном неравноправии. Даже эмигрировать в метрополию запрещено. Набирают рабочих по контракту на определенный срок и живут они в скотских условиях. А кто недоволен и смеет возмущаться – высылка или