В то время было трудно с лекарствами, а у меня денег полный карман. Решил, что помогу незнакомке их купить, если понадобится. Прибыл в отделение, где ее оставил, и тут узнаю, что ее из реанимации перевели в другую, сама знаешь в какую больницу. Спросил у доктора, в чем причина, а он сказал, что невозможно лечить пациентку, которая все время молчит. Они не знали даже ее имени.
– Бедная девочка!
– Я побеседовал с доктором, и он подтвердил, что она по-прежнему находится в тяжелом состоянии, но беда в том, что она не хочет говорить, даже имя свое не назвала, в общем, не идет на контакт. Я попросил позволить мне ее увидеть.
Вениамин не выдержал и полез в карманы за куревом.
– Черт! Черт! Черт! – выругался он в сердцах. – У меня закончились сигареты!
– Мои будешь? – Ася достала из фартука пачку безфильтровки.
– Конечно! – обрадовался Вениамин.
Женщина молча наблюдала за тем, как его пальцы выбивали мелкую дробь, когда он жадно прикуривал сигарету.
– Я увидел Надю в палате – она лежала на койке. Подошел ближе. Она не обратила на меня ни малейшего внимания. Губы потрескались, на бледном лице ни кровинки, ничего не выражающие глаза устремлены в потолок.
«Я принес тебе апельсины, – сказал я. – Ты любишь апельсины? Хочешь, я очищу тебе один?» – твердил я, как дурак, но на ее лице не дрогнул ни один мускул.
Тогда я чуть не ушел в отчаянии, но что-то подсказало мне: надо сделать так, чтобы она меня узнала.
«Я ехал по дороге. Точнее, по бездорожью. Мой автомобиль раз за разом попадал в глубокие выбоины, погружался в грязь и воду, – снова заговорил я. – Было много, очень много луж, потому что в обед начал сеять осенний дождь, который ближе к вечеру перешел в дождь со снегом. Что поделаешь? Была ведь поздняя осень, в такую погоду хороший хозяин собаку на улицу не выгонит. Я должен был забрать своих друзей-охотников, но заблудился в лесу и чуть не застрял до утра в огромной рытвине…»
Я говорил и говорил, сидя у постели незнакомки. Она по-прежнему не мигая смотрела в потолок, но ее глаза постепенно становились более осмысленными. Я понял, что она, возможно, не понимает, что я говорю, но по крайней мере вслушивается в мой голос. Тогда я продолжил: «Я ругался матом, когда мой автомобиль бросало из стороны в сторону. Лобовое стекло залепило грязью, но мне во что бы то ни стало надо было найти сторожку и забрать оттуда горе-охотников. Нигде не было ни души, и спросить дорогу было не у кого. Тогда я решил выехать на трассу. Там были указатели, и я мог бы начать поиски заново. Мне ужасно не хотелось ночевать в лесу одному…»
После этих слов Надя еще больше побледнела и закрыла глаза. На миг мне показалось, что она умерла, но девушка тяжело вздохнула, и я опять нарушил молчание: «Я выехал из лесу и с облегчением вздохнул. Дорога была неважная, но здесь я не чувствовал себя затерянным во вселенной. Я подумал, что все не так уж плохо. В салоне автомобиля было тепло и уютно. Я включил музыку и прибавил скорость. Вдруг прямо перед собой я увидел кучу какого-то тряпья и подумал, что кто-то выбросил