пельмени, переваривая одновременно и пищу, и сказанное сидящим напротив. Но пока молчал. Тем временем Валера достал пачку сигарет «Мальборо» производства табачной фабрики города Тбилиси и чиркнул зажигалкой. Выпустив три колечка табачного дыма, он продолжил монолог: – В организации, в которой мне посчастливилось работать, есть люди, точнее, один человек, который о тебе, Михаил, почему-то говорит, как о человеке умном и порядочном. Он знаком с тобой ещё по вашим флотским делам…. – Миша оторвался от тарелки и уставился на Валеру. Ему стало интересно, но набитый недожёванными пельменями рот вопроса задать не смог. Уловив этот интерес, говорящий с ухмылкой добавил: – Героическим делам! Не догадываешься? Ну, напряги свой аналитический ум, аналитик! – Миша напряг, но из этого ничего не вышло. – Хорошо, не буду тебя мучить, – сказал его собеседник. Пододвинул к себе графин и разлил по второй. Самодовольно улыбаясь и откинувшись на стуле, Валерий Павлович сначала выпустил в потолок очередную стайку табачных колец, а потом, наконец, поднял стопку: – За адмирала Совейко!
Это произвело эффект… Миша поперхнулся и быстро проглотил всё, что не успел дожевать. По-прежнему не говоря ни слова, он одним глотком опустошил свою стопку и вопросительно взглянул на Валеру. Во взгляде читалось желание закурить. Чиркнула зажигалка, и новая стайка табачных колец вспорхнула над столом.
– А Григорий Степанович-то здесь причём? – Впервые за последние пятнадцать минут произнёс немного дрожащим от неожиданности и настигшего его волнения голосом Михаил. – Последний раз я его видел в восьмидесятом году и ещё минуту назад был уверен, что он про меня забыл. Прошло ведь восемь лет. Странно…
– Да ничего странного, Миша. Григорий Степанович обладает уникальной памятью и никогда ничего не забывает. Иначе бы он не возглавлял отдел, в котором я как раз и работаю. – Валера сел прямо. Разговаривать о своём начальнике, развалившись на стуле, он не мог. Он любил и очень уважал адмирала. Прикурив от почти докуренной сигареты следующую, он продолжил: – Именно Григорий Степанович попросил меня с тобой встретиться и передать привет. Всё, что я тебе сейчас скажу, это всё по его просьбе. Так вот…
На Мишу жалко было смотреть. Он абсолютно растерялся. Имя уважаемого им человека произвело на него какое-то странное воздействие. Он посмотрел на Валерия Павловича:
– Может быть мы на этом остановимся. Это как-то очень неожиданно… Мне надо подумать… – В Мишиной голове никак не мог сформироваться ответ на множество неожиданно возникших вопросов: «Что от меня нужно адмиралу…? Зачем, для чего, почему сейчас…?» – Давайте, Валерий, встретимся с Вами опять через два-три дня и всё обсудим… – Михаил от волнения снова «съехал» на «Вы».
– Точка невозврата, боюсь, тобой была пройдена как раз те самые восемь лет назад, когда ты согласился на предложение Григория Степановича, и твой лепет по поводу «подумать» звучит как-то по-детски не серьёзно. Не находишь, Миша? –