доверие, и теперь за это расплачивался.
Недовольный взгляд жены, ее ревнивая подозрительность, поджатые губы – а чего другого он ожидал?
– И что ты собираешься предпринять в связи с этим? – она прошла к окну и повернулась к нему спиной, чтобы он мог лучше прочувствовать и оценить глубину ее возмущения.
– Ничего особенного. Я попросил портье узнать ее имя, вот и все, – как можно меньше лжи, она все усложняет, он не должен обижать жену и давать ей повод для ревности, ей и так несладко приходится. – Если это она, мы, наверное, должны возобновить с ними знакомство, иначе будет неудобно. Не могу же я делать вид, что не узнал…
– Ты уверен, что она с мужем? – Айсель, как всегда, быстро сориентировалась в ситуации.
– Еще не знаю, я попросил портье…
– Это я уже слышала! А если она одна?
– Ну и что? Подойдем, поговорим, ты с ней познакомишься – не более того. Что в этом особенного?
– А то, что я не считаю возможным знакомиться и общаться с любовницей моего мужа! Я так и знала, что из этой поездки ничего не выйдет! Твоя сестра нарочно заманила нас в Анталью, где одни русские девки! Она знает, что ты всегда был к ним неравнодушен, а меня она терпеть не может!
– Но, Айсель, это же не так…
– Что не так?! Скажешь, вчера эти девчонки в баре с тобой не заигрывали? Я же видела! Пользуешься тем, что я не понимаю, что ты им говоришь! Откуда я знаю, что ты им сказал!
– Айсель, ну что я, по-твоему, мог им сказать? Помог сделать заказ, перевел два слова, они удивились, что я что-то по-русски знаю, – вот и все.
– Ну да, с ними все, а теперь появляется эта твоя… учти, я это терпеть не намерена!
– Да что терпеть? Я просто сказал тебе, что увидел старую знакомую: кажется, увидел! Кажется, понимаешь? Может, это и не она вовсе! И в любом случае я сказал об этом – тебе!
– Конечно, ты же у нас правдивый! Будешь делать честные глаза, а сам только и мечтаешь…
– Айсель!
Энвер повысил голос. Он прекрасно знал эту манеру жены устраивать сцены на пустом месте. То его сестра, то девушки в баре, то честные глаза! В качестве предлога что угодно сойдет. А ведь он дал себе слово не поддерживать эти бесконечные стычки, не давать им повода, но вот они здесь уже почти неделю, и он не мог не видеть, что беззаботного, безоблачного отпуска у них не получилось.
Но он сам виноват. Виноват в том, что в свое время не настоял, чтобы Айсель бросила совершенно не нужную ей работу в школе и поехала с ним в Россию; виноват в том, что соглашался с ее нежеланием заводить детей (мы еще успеем, куда спешить, ты там работаешь, как же я буду одна с ребенком!); виноват в том, что многое в их совместной жизни шло совсем не так, как ему хотелось, и, наверное, не так, как хотелось его жене.
Если бы он тогда нашел Веру…
Оказавшись в огромной незнакомой Москве, где уже в октябре шел снег и лица у прохожих были неприятно отчужденными, он в первый же вечер достал бумажку с номером телефона. Потом он выучил его наизусть, потом