что закончился этот ад.
Даже птицы теперь по-другому для нас кричат,
Потому что ты рядом со мной.
Я готова жизнь за тебя отдать,
И смогу все загоны твои принять,
В горе, в радости рядом с тобой шагать
И никто мне не нужен другой.
А сейчас во дворе дождливый стоит апрель.
Снова ночь, я ложусь в ледяную постель,
За окном одиноко идет капель,
Закрываю глаза, вновь начинаю мечтать:
Мне бы июньскую ночь, лунную ночь и тебя.
Мне б на звезды смотреть, улыбаться тебе любя
И отдать бы пол мира плюс еще всю себя,
Лишь за то что б тебя обнять…
Хотя бы приснись…
Тебя все из друзей все же бросят.
Ты забыл меня? Пей, веселись…
А на утро, когда-нибудь в осень,
Вдруг прошепчешь: «хотя бы приснись.»
А на утро, когда-нибудь в осень,
Ты поймёшь, каким был дураком:
Что любимую ради тех бросил,
Кто в итоге оставят потом.
Ну а я никогда не оставлю:
Буду в радость и горе с тобой.
Я глазами металл даже сплавлю,
Если будет преградой большой.
Я с тобой одолею все стены:
Будь кирпич то, или титан.
Не найдешь никогда мне замены:
Будет взгляд уж не тот или стан.
Только поздно уже ты очнешься:
К тому времени будет не то —
С утра с чувствами вдруг ты проснешься,
А мои уж залягут на дно…
Но гуляй, не стесняйся, забудь:
Зачем я, когда есть остальные?
За кого ты в огонь свою грудь,
А они твой же нож тебе в спину.
Ну а я пережду, потерплю:
Встану на ноги снова с коленей,
И с улыбкою дальше пойду,
Отдохнувшая от отношений…
Ты меня никогда не забудешь.
Забывайся в других, веселись.
Но на утро, когда-нибудь в осень,
Вдруг прошепчешь:
«Хотя бы приснись.»
Этим летом, в исходе июня
Жизнь
А жизнь весьма парадоксальна —
Меняем маски, лица, роли
И часто говорим, что всё нормально,
А ночью – задыхаемся от боли…
Но утром, слез не будет потому,
Что все боятся допустить ошибки,
И каждый вечер мы идём ко дну,
А утром выйдем, нацепив улыбки.
И на вопрос банальный: «как твои дела?»,
Уверенно ответим: «всё нормально» —
Ведь подсознательно боится каждый зла,
И это, если честно, так печально.
Вы расскажите мне, пожалуйста, когда,
Успели люди стать такими злыми?
Когда настигнуть нас сумела та волна,
В которой злость и зависть