случайно произошедшим где-то на территории Междуречья конкретным историческим фактом на весь космос могло быть чудодейственным образом распространено действие второго начала термодинамики и закона сохранения материи. В любом случае, миф о грехопадении повествует нам о вневременном акте ложной свободы, порочного своеволия, результатом которого стал (изображает жестом левой руки кавычки) «наилучший из возможных миров».
Интервьюер: (Отложив на стол блокнот с ручкой.) Да, мне знакома эта христианская логика, что, дескать, человек виновен уже тем, что родился на свет. Но, знаете, мне с моим, как Вы выразились, наивным оптимизмом, хочется верить в несколько другое. Так и жить проще да и не заморачиваешься, что называется.
Гиперанархист: (Присаживается в кресло.) Да, я Вас хорошо понимаю. С этим и вправду жить… (цокает и, потупив взгляд, досадно покачивает головой) мягко говоря, трудно, но я уже сказал, что этот тот случай, когда не человек выбирает Путь, а наоборот.
Интервьюер: О каком Пути Вы все говорите? и нет ли здесь противоречия: с одной стороны, человек уже, скажем так (иронично ухмыляется), вне времени выбирает, жить ему или нет, пускай и в лице мифического прародителя рода человеческого, а с другой стороны, Путь сам выбирает человека?
Гиперанархист: (Вздохнув.) Учитесь жить в противоречиях! Ницше сказал. Мистик, в отличие от философа, – а я считаю лично себя именно мистиком по мироощущению да и самоощущению – не избегает противоречий, а уживается с ними, рассуждая по принципу совпадения противоположностей. Что же касается Пути, то, думаю, мы с Вами еще успеем завести о нем разговор.
Интервьюер: (Мило улыбаясь, кокетливо.) Да, было бы интересно об этом поговорить… У меня к Вам будет такой вопрос… Как я уже поняла, Вы признаете над человеком и поверх человека существование, если можно так выразиться, трансцендентного принципа, Бога. Не означает ли это, что человек уже несвободен, а потому служить лишь игрушкой в руках неведомых ему, высших сил? как согласуется свобода Бога со свободой человека? И если человек действительно заброшен в мир, в котором он лишь подобен непрошенному гостю, то не лучше ли для человека, осознав это, оборвать ту ниточку, что связывает его с миром, просто-напросто покончив с собой?
Гиперанархист: (После непродолжительной паузы.) Гм… Хороший вопрос… Сразу в таких ситуациях вспоминаю слова Цицерона: «Человеку лучше совсем не рождаться, а если и родиться, так поскорее умереть». … Понимаете, самоубийство еще можно было бы оправдать и обосновать, но только в том случае, если не сам человек забросил себя в мир – хотя обыденное сознание и говорит ему об обратном, – а кто-то помимо него, как-то, например, Бог. Вспомните, как у Достоевского в «Бесах» Кириллов отважился на то, чтобы покончить с собой, тем самым заявив бунт против Бога. Только те же христиане знают, что на все воля