все более или менее ценное. И редко когда путнику удавалось спастись.
– Игнат я, – прохрипел незнакомец.
– Что с дочкой?
– Больная совсем, – снова зачастил оборванец. – Очень больная. Ей бы лекарства чуть-чуть.
– Все, заткнись, – Потемкина уже тошнило от этого типа. – Почему, когда была возможность, ты не ушел к людям? Не увел ее к ним? Недалеко, вроде, город. Юрьев-Польский, кажется. Может, там еще осталась цивилизация, защита, питание, доктора…
– Цивил-изаааация, – Игорю то ли показалось, то ли Игната чуть не вывернуло изнутри, когда тот произносил это слово. Оборванец несколько раз с шумом сплюнул. – Оружие – да. Защита – нет. Сила, сила, сплошная сила. Как я мог оставить дочку с ними? С этими садистами. Насилие, страх, власть и смерть… Смерть. Смерть. Смерть…
– И давно ты был там? В городе?
– Когда дочке пять стукнуло, а жена… Жена ушла, – Игнат снова раскашлялся.
– Она вас бросила? – почему-то не удивился Игорь, но вместо слов оборванец зарычал.
– Бросила! Именно! Свалила на тот свет, прихватив Ваньку и Славку. Любимых сыновей. Бросила, сучка! Лучше б я ее сразу пристрелил! Чего было детей мучить? Резать их? Колоть? Слава богу… – на этой фразе он вновь раскашлялся, потом тяжело сплюнул, словно сболтнул что-то лишнее. – К чертям бога! Не поступил бы он так со мной и моими детьми! Но вот Ольгу удалось спасти. Тогда и мотался я в этот твой чертов город. Да встретили меня там, как… Как дерьмо. Еле ноги унесли с дочуркой!
– А сколько ей сейчас? – спросил Потемкин, чтобы понять, как давно они ходили в город. За десятки лет все могло перемениться. Особенно власть. Она порой в небольших общинах менялась слишком часто.
– Да я разве считал? – оборванец пошел дальше. – Но с тех пор достаточно лет прошло, чтобы из маленькой крохи вымахала такая красивая, сочная деваха. Увидишь – ахнешь! Даже подумать не мог, что такую деваху сотворю…
Эти слова почему-то не понравились Потемкину. То ли из-за того, как они звучали, то ли оттого, с каким вожделением в голосе их произносил Игнат. Так не говорят о собственной дочери. Скорее, о любовнице…
– Ну, вот, – удовлетворенно крякнул оборванец. – Пришли.
Новый всполох молнии на миг обозначил в окружающей черноте силуэт дома, а чуть дальше – верхушки деревьев, что не могло не радовать. Рядом был небольшой лесок, в котором, по всей видимости, и расположилось кладбище. Так что, в случае чего, добежать недалеко. Кроме того, словно сорванный с небес очередным порывом ветра, заморосил холодный и противный дождь. Но и это тоже было хорошо. Он смоет все следы их присутствия, растворит их запахи во тьме ночи и спрячет от серых падальщиков, крадущихся где-то рядом и вынюхивающих добычу в кромешном мраке…
Игорь, аккуратно переставляя ноги, вошел в сени. В доме стоял тяжелый смрад. Потемкин держал за шкирку хозяина дома, который, словно поводырь, вел вперед, в утробу этой шаткой и гнилой избы, где смогла выжить его семья.
Пока Игорь лихорадочно