До суда дело ни разу не доходило, Ловец, – сказал дознаватель. – Но на этот раз ты прочно сел задницей на крюк, и впаяют тебе по самое некуда. Все-таки драгоценностей на триста тысяч долларов. Кстати, фирма ваша работает на совесть, качество отменное. Я бы на твоем месте раскололся. Это учтет суд, и получишь минимум. За примерное поведение скостят еще, так что года через четыре вполне можешь обрести волю вольную.
– Без адвоката, – повторил Алимов, – я разговаривать отказываюсь. И прошу дать мне бумагу и карандаш. Буду писать жалобу в прокуратуру. Надеюсь, ты, мент, мужчина и не откажешься от своих слов о камере, где меня будут ставить раком?
– Конечно, нет, и ты все получишь по полной программе.
Он нажал кнопку вызова. Алимов, оттолкнувшись ногами, бросил тело через стол, сбил дознавателя на пол и вцепился ему в горло. В кабинет вошел рослый сержант с дубинкой и, рванувшись вперед, сильно ударил навалившегося на хрипевшего дознавателя дубинкой между лопаток.
– Понятно, – кончив писать, кивнул Ларионов. – Молоток! – посмотрел он на Отмычку. – Я думал, финтить дальше будешь.
– Так ведь на хате Люсьен нашли мои каракули, – вздохнул тот. – Там и фамилия, и адрес терпилы. Чего ж мне мозги канифолить… Но вот почему тебя за мной послали? Не въеду никак… Тебя деловые Волкохватом кличут. Говорят, ты не мент, а зверь голимый. Про банду Туза постоянный базар идет. Ты же один их брал.
– Я вас давил, давлю и буду давить, – ответил Ларионов.
– Не думал я, что молдаванин мокрушник, – пробормотал Отмычка. – Что захомутают меня, тоже мысли не имел. И все эта шалава… Три раза горю, и все из-за шкур! – Он плюнул. – А чего эта Ева яблоком не подавилась? – Ларионов рассмеялся. Неожиданно послышались топот и громкие крики. – Кого-то товарят. – Отмычка кивнул на дверь. – Развязала вам руки демократия.
– А сейчас вашего брата столько повылезало, – усмехнулся капитан, – что, будь моя воля, на месте бы стрелял. Ладно, ты вор, что, конечно, тоже хреново, но все-таки не убийца или похититель людей.
– Но неужели Торба мокрушник? Что-то не верится.
– А зачем ты в Хабаровск приехал? – спросил Ларионов.
– По делам.
– Квартиру присмотрел?
– Да нет… Слышь, капитан, – помолчав, сказал Отмычка, – отпусти меня.
– Ну ты и даешь! – усмехнулся Ларионов. – Я…
– Ты не понял! – горячо перебил Замков. – На день. Сукой буду, если не вернусь! Ну хоть на пару часов. Во сколько скажешь, во столько и явлюсь.
– Хорош! – махнул рукой капитан. – Ты же понимаешь, что не за тем я тебя пригласил, чтоб отгулы тебе давать.
– Мент, он и есть мент… – Отмычка вздохнул.
Капитан внимательно посмотрел на него:
– А зачем тебе это надо?
– Да ладно, базар окончен. Отправляй в хату. Только, если можно, не к шелупони или крутым качкам, а в мужицкую.
– В одиночке будешь, номер-люкс для тебя заказан. Ты мне здоровый нужен.
– Перепало ему прилично, – проговорил врач, – но ничего серьезного нет. Пара