Здесь когда-то жила Катя, поднималась по этим ступенькам крыльца, касалась рукой этой двери. Он никогда не был в ее доме: не решался зайти. Только провожал до двери. И часто вечерами ходил мимо дома до тех пор, пока в окнах не гасли огни. Где она теперь? Жива ли? Вспоминает ли о нем хоть когда-нибудь, хоть изредка?..
На крыльцо вышла сгорбленная, низенькая старушка.
– Вам кого, гражданин?
– Мне?.. Скажите, не осталось ли в этом доме старожилов?
– Да я сама тут тридцать годков живу…
Они разговорились. Старушка смутно помнила семью Крутовых. Катю называла Наташей, но говорила именно о ней, вспоминая, как хорошо она играла на рояле.
Этот старый дом, связанный с дорогими воспоминаниями, он покинул глубоко взволнованный. Может быть, впервые за всю жизнь он почувствовал бессилие своей большой любви против безжалостного времени. Он спрашивал себя, как же могло так случиться, что он потерял Катю? И не находил ответа. Прожив до сорока лет, он так и не понял, почему его товарищи и знакомые могли любить снова и снова, а он не мог забыть Катю. «Или я действительно не такой, как все, странный, как говорила когда-то Катя?» – думал Александр Александрович.
Он по-прежнему сидел за столом, уронив на руки седеющую голову.
Многого из его жизни Катя не знает. Не знает и той трагической истории, что случилась с ним несколько лет назад.
После контузии все слабее и слабее становился слух Александра Александровича. Он уже плохо слышал музыку и вскоре почувствовал, что преподавать ему трудно и в школе им тяготятся. Он уехал в деревню, стал работать в МТС. Но тоска по школе, по ученикам не давала покоя. И через год он снова стал преподавать математику в старших классах Погорюйской школы. Глухота все больше и больше мешала ему, и он жил в постоянном нервном напряжении.
Делегация
Александр Александрович не слышал громкого стука. Затем дверь приоткрылась, и раздался напряженный кашель.
Александр Александрович повернул голову, прислушался. Дверь снова закрылась, и кто-то три раза с силой ударил по ней ногой.
– Можно? – спросил Саша Коновалов, держась за ручку и просовывая в комнату мокрую голову.
– Заходи, заходи! – сказал Александр Александрович и встал навстречу ученику. Катино письмо он бережно спрятал в нагрудный карман.
За дверью было несколько человек, но в комнату вошел один Саша.
– Что, тезка, с челобитной? – усмехаясь и прищуривая серые, с большими зрачками глаза, спросил Александр Александрович и рупором приставил ладонь к уху.
Наклонясь к учителю, Саша громко и раздельно объяснил, почему мальчишки убежали с огуречного поля.
– Межпланетный корабль? – переспросил Александр Александрович. – Вот это фантазия! Хитро выдумал Домбаев, хитро! А вы поддались на эту удочку! – Александр Александрович весело рассмеялся.
Дверь приоткрылась, и в комнату заглянули осмелевшие мальчишки. Саша сделал знак рукой – и дверь