по грамматике, лексике, орфоэпии, начиная временами и заканчивая артиклями. Расспрашивал на житейские темы, заставил рассказывать про школу, самое несчастливое воспоминание, потом перескочил на кризис и мировую политику. Я не молчала ни секунды, и где-то через полчаса возроптала даже Юлька, не слишком-то меня жаловавшая. Алексей Михайлович, впрочем, только цыкнул и продолжил наказание.
Маринка вылила воды на дорогущий платок и протерла мне лоб. Лучше не становилось, по телу будто вчерашний лимузин проехал.
– Ну перестань дурить, – попросил Костик совсем жалобно, и тут на него сорвались со всех сторон.
Пришлось брать себя в руки, преодолевать слабость и выпивать залпом остатки минералки:
– Прекратите гомонить, а. Перенервничала. С кем не бывает. А ты вот, Кость, что бы сделал, устрой тебе Белов подобный разнос? Сомневаюсь, что притворялся бы огурчиком.
– Нин, он тебе зачет поставил и сказал, что вы с ним теперь увидитесь на госе. Зачет получила, второго сентября. Можешь на пары не ходить.
– Ну и балда ты, Коштоянц, – протянула Женька манерно и села на ступеньку пониже меня, потрепала по ноге.
Смешная она девчонка, из богатой семьи, с дорогими сумками, а отзывчивая и славная. Вот кто мамочка у группы. Точно не я.
– Сам как будто не понимаешь.
– Нет, не понимаю, – взвился Костик. – Что сразу балда-то?
– Я и говорю, балда, – заключила Женька. – Кто в кого был влюблен половину бакалавриата?
Я застонала в голос:
– Жень, может, не надо?
– Да все знают, за исключением вот этого вот. Правильно, Алексей Михайлович в Нину, а Нина в Алексея Михайловича, только они друг друга по-взрослому решили ненавидеть. Ну, чтобы, не дай бог, не жениться и не родить детей.
– Да ладно! – Костик аж закашлялся. – Тогда понятно, чего он так набросился, Нинка же с корейцем новым стояла и на пару не шла. Я бы тоже что плохое подумал.
Костика все-таки надо было убить. Судя по тому, как вспыхнула Маринка, инстинктивно отодвигаясь от меня, дела обстояли несколько серьезнее, чем я предполагала.
– Слушайте, может, хватит мою личную жизнь полоскать? Тоже мне, всевидящие оки. А с Чжаёном я так просто стояла. И вообще.
Но ситуацию было уже не спасти: Маринка просочилась сквозь народ, и мне только и оставалось, что ловить пальцами воздух. Еще и лучшая подруга обиделась. Здорово, ничего не скажешь. Зачет тоже не радовал. Как он был получен, с какими словами и интонациями, вот это имело значение и задевало даже сейчас.
Явилась Катька с кофе (не иначе, бежала всю дорогу), я сделала глоток и сразу почувствовала, как живительное многокалорийное тепло делает свое дело.
– Давай мы тебя прикроем, – сказал Костик. – Вали домой, раз такая заморочка.
– А где Нина? – спросили из коридора по-корейски.
Спрашивал, конечно, Чжаён. Девчонки переглянулись, Костик бросил на него тяжелый взгляд через плечо, но пройти дал.
– Все в порядке?
В порядке, не в порядке, а мне нужно было с ним