о своем сыне! Будет у тебя ребенок, ты сам это поймешь.
– Все, хватит! – Игнат замахал руками.
– Но может быть поздно. – Мама вдруг схватилась за сердце.
Игнат понимал, что это притворство, нажим на жалость, но все же сбавил обороты. А вдруг маму действительно хватит удар? Она же любит его, а он ей грубит. Это ли не плевок в душу? Мама ненавидела Марьяну, но это не значило, что Игнат ей совсем не дорог.
– Марьяна все еще на работе? – спросила она, чуть успокоившись.
– Ты же знаешь, какие у нас перемены.
– У нас перемены, а ты дома.
– Там и без меня разберутся.
Он сказал свое слово, отец принял его к сведению и готов был подписать договор. Игнат верил ему и не сомневался в Марьяне, может, поэтому ни о чем не беспокоился.
– Разберутся. – Мама усмехнулась. – Твой отец совсем не стар. Есть еще порох в пороховницах.
– Что?! – Игнат подскочил как ужаленный.
Если Агата – красная черта, за которую мама не должна была переступать, то роман отца с Марьяной – вообще нечто запредельное. Не просто запрещенный прием, а удар ножом в спину.
– Ой! А что такое! – Мама в истеричном недоумении уставилась на него. – Я еще ничего не сказала, а ты уже с пеной у рта!.. Есть, значит, сомнения!
– Я тебе сейчас такое скажу!.. – шалея от возмущения, выдавил Игнат.
– Не надо ничего говорить. Отец у тебя – прекрасный человек. Он не посмеет лезть к жене своего сына. А Ведерников тебе никто.
– При чем здесь он?
– У него тоже седина в волосах. И бес в ребре. Марьяна ему ох как нравится! Кружит вокруг нее, как жук навозный, слюни пускает!
– Это ты сейчас сама придумала!
– Сама?.. – Мама будто спохватилась, задумалась. – Может, и так.
– Или отец сказал?
– Только ему ничего не говори. – Она пугливо прикрыла пальцами губы, маникюр тускло блеснул в закатном свете.
– Зачем он это тебе сказал?
– Переживал очень, перебрал слегка. – Мама коснулась пальцем горла. – Вот и разговорился. Ведерников сначала сделал нам предложение, потом хотел отказаться, но передумал. Он желает, чтобы Марьяна работала с ним в одном офисе. Угадай, зачем?.. Она и сейчас часто видится с ним. Нет, я не говорю, что там интим.
– Все, больше не могу! – Игнат рванул к двери, распахнул ее.
– Да, наверное, я не права.
Мама признала свою вину с подозрительной легкостью. Наказание приняла смиренно. Попрощалась с Игнатом, попросила не держать на нее зла и ушла. А он остался обтекать.
В конце концов Игнат очнулся, бросился к машине и через четверть часа был в головном офисе компании «Программ-Строй». Марьяну он застал у отца в кабинете. Они сидели за приставным столом. Марьяна что-то говорила, глядя в бумаги, лежащие перед ней. Отец внимательно слушал, подперев кулаком подбородок. Сугубо деловая обстановка. Никакого Ведерникова рядом.
– Игнат? – Марьяна глянула на него с удивлением, но без всякого замешательства, которое возникает, когда тебя берут с поличным.
– Ты еще долго? – спросил Игнат.
– Долго, –