что теперь буду аккуратнее, поднялась наверх, прошла мимо приемной, предварявшей кабинет герцога. Порядок там уже навели, но мебель, уничтоженную выставленными щитами, еще не заменили.
Невольно улыбнувшись – о судьбе писем, на которые я не успела ответить, можно было больше не беспокоиться, – остановилась у соседней двери. Приоткрыла, проскользнув внутрь. И ведь уже давно никто не запрещал заходить в библиотеку по ночам, но привычка осталась.
Воспоминания о родителях, которые пытались воспитывать меня, как девочку, окончательно испортили настроение.
Мама называла меня маленькой принцессой. Отец – постреленком. Агжей – любимой проказницей.
Шмыгнув носом – знаю, что неэстетично, но быть сильной нелегко, – прихватила из шкафа две книги, которые приметила еще днем, и расположилась за столом.
Как это обычно и бывало, пространные рассуждения о создании магических структур, перемежавшиеся громоздкими формулами и схемами плетений, заставили забыть обо всем лишнем. Грозное искусство создания щитов не прощало суеты, требуя внимания и скрупулезности.
Сколько времени я так провела, сказать трудно. Появившиеся молоко и тарелку с булочками заметила лишь потому, что они помешали положить еще один лист, на который я собиралась перенести спорные моменты. И не важно, что писал корифей, преподаватели в академии учили относиться критически к тому, что считалось незыблемым. Время шло, мы узнавали все новые и новые законы мироздания.
– Я же говорил, что он здесь! – сбил меня с очередной умной мысли довольный голос де Риньи.
Сдержав обреченный вздох – принесло же их! – поднялась, склонив голову:
– Ваша светлость, ваше сиятельство…
– Есть поручение. – Де Риньи подошел к столу. Сдвинув мои записи, освободил край и присел. – Нужно кое-куда съездить, отвезти записку.
– Граф просил не покидать дом.
– Нас просил, – сделав акцент на слове «нас», заметил де Риньи. – О тебе речь не шла.
Говорить о том, что это подразумевалось само собой, я не стала. Не доказывать же маркграфу очевидное.
– Я могу переодеться?
– Да, – выступил вперед де Борей. – С тобой поедет Дарк. Карету подадут через четверть часа. Адрес и имя – на конверте, – протянул он запечатанное письмо.
– Я должен получить ответ? – бросила я быстрый взгляд на сделанную четким почерком надпись.
Улица Каретье, дом четыре, квартира три. Если правильно понимала, дом был доходным и располагался неподалеку от театральной площади. Да и имя адресата было знакомо: Линси Лок, та самая актриса, о которой при мне говорили де Борей и де Риньи.
И это меня они называли мальчишкой? После трех покушений приглашать девицу, об интересе герцога к которой могло быть известно…
Это было не мое дело. Я – секретарь и обязан выполнить поручение своего господина.
– Да, – чуть смутившись, ответил де Борей. – И возьми плащ, вечер сегодня прохладный.
– Как прикажете, ваша светлость, – низко