все – и меня захлестнула тоска, я вдруг поняла, как сильно скучаю по нему. Конечно, жить с Клэр и Смешариками здорово, но хотелось засыпать и просыпаться на теплом мужском плече, вдыхать родной запах, заглядывать по утрам в любимые глаза – хотелось его – Дрейка – рядом.
– Привет, любимая! Как твое утро?
И звенящий от улыбки голос лишь добавил моей тоске интенсивности.
– Было хорошо. Пока не увидела тебя.
– Я так плохо выгляжу? Уже надоел?
Я вздохнула.
– Как раз наоборот. Я вдруг поняла, как сильно мне тебя не хватает. Пока не видела, казалось, все хорошо, а тут твое лицо… И все.
Он понял без слов. Какое-то время молчал, улыбался, смотрел мягко – будто гладил пуховой варежкой.
– Иногда скучать – это тоже здорово.
– Иногда. Но я уже наскучалась.
– Потерпи. Две недели – не такой долгий срок.
– Целая жизнь.
Хотелось знать, что скоро все наладится, что он приедет, и будет здорово – еще лучше, чем раньше.
– Вот вернешься и проведешь со мной целую неделю, ясно? Без работы. Совсем!
Я дулась, как ребенок, а он – противный – притворно ахнул:
– Целую неделю? Да за неделю можно разрушить или создать новый мир!
– Вот и будешь восстанавливать мой. Изрядно порушенный одиночеством.
– Договорились, – удивительно быстро сдался мой ненаглядный, но уже через секунду добавил: – Однако пообещай мне сменить свое убеждение, что без меня жизнь становится серой, на «без Дрейка начинается удивительное время, полное приключений, наслаждений и ярких красок. Другое, но не менее хорошее».
Я хитро ухмыльнулась.
– А не боишься?
– Не боюсь! Вот мы и перешли к теме сегодняшнего занятия: «Страх как один из видов стресса»…
– Погоди-погоди, – замахала я руками, – куда же ты так торопишься? Я дышу, видишь?
И, чтобы продемонстрировать, что мои дыхательные пути прекрасно функционируют, я сделала несколько глубоких вдохов и выдохов через нос.
– Дышу! Насморк прошел!
– Вижу. Он и должен был уйти, если ты поняла тему предыдущего урока. А ты ее поняла.
– Подожди, Дрейк, не торопись. Скажи, это совпадение или все-таки…
– Все-таки?
– Ну, – я замялась – не хотелось ставить под сомнение его слова, но исчезнувший за двадцать одну минуту насморк не давал покоя моей по-старушачьи вредной логике, – я хочу понять, как это получилось? И действительно ли это сработало лишь потому, что я простила собственные стрессы?
– А почему еще?
– Может, ты… помог? Дистанционно?
– Для чего – чтобы ввести тебя в заблуждение?
С него станется.
– Так это был не ты?
– Нет. Это была ты сама.
– Тогда ты мог быть рассказать мне еще немного о том, какие стрессы ответственны за определенные болезни, чтобы я могла еще раз попробовать? Я хочу понять, убедиться.
Дрейк, наконец-то, превратился в самого