он поправил висевший у пояса широкий мексиканский нож и быстро направился к кустарникам, издавая на ходу пронзительные призывные свистки.
V
Монастырь Крови
Джон Максим не отрываясь смотрел на удалявшегося. Казалось, его мучило сомнение.
– Что ты думаешь обо всей этой истории, дружище? – обратился он, наконец, к Гарри, который, вооружившись своим охотничьим ножом, беззаботно занялся обработкой медвежьего окорока: из медвежьего мяса должно было выйти превосходное жаркое на завтрак путникам. – Что это за странная личность, Гарри? Признаться, я предпочел бы совершенно не встречаться с этим гамбузино. Его физиономия внушает мне не очень-то много доверия! – продолжал агент.
Гарри наклонил голову, сунул в рот небольшую плитку спрессованного табака и вместо ответа промычал:
– Гм!
– Твое «гм» мне решительно ничего не объясняет!
Гарри прожевал табак и, сплюнув на землю, наконец, ответил:
– А что думаешь об этом ты, родившийся на свет Божий двенадцатью годами раньше меня и знакомый с прериями чуть не с детского возраста?
– Гм!.. – замялся, в свою очередь, агент. – Говоря откровенно, я не знаю, что и думать. Мне кажется почему-то, что он совсем не тот, за кого ему хочется себя выдать.
Правда, он может быть гамбузино, потому что носит свойственный этому сорту бродяг костюм, но, с другой стороны, по виду он вылитый индеец.
– Ну… – усомнился Гарри. – Если бы он был индейцем, то с какой стати ему пришла бы в голову мысль бежать подальше от восставших краснокожих? По-моему, это вернее всего какой-нибудь мексиканский бандит, одна из тех темных личностей, которыми еще так недавно было полно все Колорадо.
Джон Максим погрузился на несколько минут в какие-то размышления.
– А, да черт с ним! – сказал он затем, решительно встряхнув головой. – Кто бы он ни был, хоть сам Вельзевул, выскочивший из ада, нам нет никаких оснований бояться его. Нас трое, и если он вздумает устроить нам какую-нибудь гадость, то мы живо укажем ему на его место. И потом, ведь до Кампы не так уж далеко! Там мы постараемся отделаться от него, если…
Не докончив фразы, он резко обернулся назад, инстинктом почуяв за спиной присутствие кого-то постороннего.
Миннегага, которая до того момента прогуливалась в некотором отдалении в густой траве прерии, мало-помалу приближалась неслышными шагами к разговаривавшим и при последних словах агента неслышно опустилась на траву всего в нескольких шагах от него.
– Что ты здесь делаешь, негодная?! – воскликнул агент, нахмурившись и гневно сжимая кулаки. – Ты подслушивала наш разговор?!
– Гуг!.. – ответила девушка, пожимая плечами. – Миннегага слушала журчание ручья.
– Ты могла бы слушать его немного подальше отсюда.
– Мне все равно!
Индеанка завернулась пренебрежительно в свой мягкий шерстяной плащ и, отойдя в сторону, уселась под большим камнем, лежавшим в нескольких десятках метров выше по течению потока.
Джон и Гарри обменялись