пробует его поднять, изо рта у того здоровяка на ботинки выпадает шмат крови.
Вибрирующий переливающийся свист. Мина рвется на полосе пляжа, вздымая кверху фонтаны песка и земли, кружится белесый дым. Крот приседает. Звуковая волна отзывается где-то у него в кишках.
Это че, так и бывает, чтоб вас всех скособочило?
– Кто шмаляет? – спрашивает Пила.
Дюбели свистят теперь со всех сторон. Чем ближе к берегу, тем огонь плотней.
– Хрен знает! – отзывается Сказочник. – Поднажми!
Нахлебавшаяся воды лодка потяжелела раза в два. Сказочник наклонился, снял с убитого подпеха оружие и боеприпасы и скинул тело в воду. Двигаться теперь легче. Мертвый гоблин поплыл лицом вниз, распространяя от головы рваный багровый шлейф.
Звук повторился – словно закрутилась поблизости, шипя и воя, огромная шутиха. Взрыв больше первого. Песок поднялся десятиметровым монстром, осыпался, натягивая по воздуху грязную завесу. Потом гвазднуло в воде. Лодку Сказочника качнуло, обдало водой и грязью, сержант свалился на мелководье, матерясь.
Пила спрыгнул следом.
– На берег! Вперед!
Гвоздеметный расчет прямо по курсу сосредоточил огонь на самой лодке Сказочника. Не успевающие соскочить вовремя зеленые получают дюбелями в упор.
Крот падает на карачки, переваливаясь через правый борт. Его задевает несколько раз, но только ранец на спине, дважды дюбель бьет в лодочную доску, разбивая ее в щепы, возле левой руки.
Длинная очередь вырывает из гоблинов комки мяса, вскрывает гейзеры крови, дробит кости, валит подпехов друг на друга.
Кто-то хрипит, выдыхая последнее из пробитых легких, кто-то воет зверем, другой давит на каску, стараясь удержать вылезающие мозги.
По самый подбородок в воде Крот ползет к берегу. Сзади накатывают другие лодки, слышны выстрелы гоблинских камнеметов. Кто-то отдает приказание: бежать, цепью, гады, цепью, не тормозить, ближе к ним, ближе, сукинсыны!
Тут же кто-то визжит, словно свинья, ощутившая на горле только что отточенный нож.
Взрыв. Совсем недалеко от Крота. Волной кровавой воды ему захлестывает разинутый рот. Впереди плюхается четверть чьего-то тела. Висит на ниточке зеленой кожи нога.
Отплевываясь, Крот ползет, боясь подняться. Песок взрывает то одиночными плюхами, то целыми стежками.
– Наши бьют!
По высокой траектории снаряды и мины устремляются за бетонные укрепления и ложатся там. Можно видеть взлетающие кверху обломки бетона, пыли и чего-то не совсем ясного.
Эльфья мина пикирует. В десяти метрах от Крота, позади, лодка с подпехами взрывается, раскалывается на несколько частей; все летит вверх тормашками: внутренности, фрагменты тел, оружие, – детонирует ящик с гранатами.
Первая волна переправы почти вся выкошена. Мелководье усеивают трупы. Крот поднимает голову, видя, как подпехи, пригибаясь, бегут на берег; дюбели сшибают их с ног, толкают, поднимая микровзрывы песка. Кровь брызжет яркими каплями.
Мины рвутся среди бегущих. Подхватывает