чувства, особенно когда вам что-то нравится. Это о многом говорит.
В горле у нее неожиданно стало сухо. Эмбер сделала глоток воды, не в силах отвести глаза, и только потом спросила:
– И о чем именно это говорит?
Кадар пожал плечами и откинулся на спинку стула.
– Вы страстная женщина, потому что не стесняетесь выражать свои чувства по поводу того, что доставляет вам удовольствие. Мне это нравится.
Эмбер словно окатило горячей волной. Ей еще никто такого не говорил. Более того, она впервые услышала, что, оказывается, она страстная. Эмбер не помнила, чтобы в словарном запасе Камерона было такое слово.
Хотя прежняя жизнь не научила, как на это ответить, она точно знала, что делает сейчас мужчина, сидящий напротив. Он соблазняет ее, пробуждает в ней желание.
– Кто вы? – вырвалось вдруг у нее.
Эмбер отложила вилку. Единственный способ, который поможет ей удержаться на поверхности этого штормового моря и не утратить способность дышать, – это не позволить ему доминировать в разговоре, попробовать – хотя бы попытаться – быть с ним на равных.
Кадар слегка поднял брови:
– Я уже представился.
Эмбер кивнула:
– Помню, но это не ответ на мой вопрос. В полицейском участке вы узнали обо мне, можно сказать, все, по крайней мере главное. Вам известно, где я живу, когда родилась, чем занимаюсь, в то время как я знаю только ваше имя.
– Значит, только главное? – лукаво усмехнулся Кадар, продолжая ласкать ее взглядом. – Любопытно, что же вы в таком случае утаили?
– Прекратите! – задыхаясь, взмолилась Эмбер.
На его лице отразилось искреннее недоумение.
– Что?
– Смотреть на меня так…
– Как именно? Эмбер сердито нахмурилась и повела плечами.
– Словно… гладите, – неохотно проговорила она.
Губы Кадара снова тронула ленивая улыбка, и он медленно произнес:
– Кошки и женщины. По-моему, и те и другие созданы для того, чтобы их гладили.
Эмбер вздернула подбородок, улыбнулась и промурлыкала:
– Соглашусь с вами. Кошки, как и женщины, любят, когда их гладят, но как только это им надоедает, они выпускают коготки.
Эмбер не сомневалась, что Кадар не оставит последнее слово за ней в их словесной дуэли. Но она не ждала, что он откинет голову назад и рассмеется. Глубокий, приятный смех застал ее врасплох, и она поняла, что он по-прежнему остается хозяином положения.
Уверенность этого мужчины в себе граничила с самоуверенностью. К тому же он был хорош собой и, судя по дорогой одежде, обеспечен финансово, а значит, мог позволить себе жить по своим законам, не считаясь с условностями. Какой же он любовник, если даже от одного его взгляда кровь вскипает?
Кадар посмеивался, а по ее телу пробегала сладостная дрожь, и она понимала, что наслаждается его смехом.
– Я не ожидал, что получу столько удовольствия от обеда, а мы ведь только к нему приступили, – наконец сказал он. – Что вы хотите обо мне знать?
– Что