об ощущениях, остававшихся после его игры?
Вряд ли это можно передать словами.
Скажу только, что такое самозабвенное самосжигание на сцене вряд ли можно было встретить; прибегну к банальному выражению: он играл на разрыв аорты.
Я не сталкивался с Высоцким в обыденной обстановке; лишь раз как-то в театральном коридоре, когда я шел в очередной раз к Саше, он прошел мимо меня, и я с удивлением узрел в актере обычного человека среднего роста, ничем не примечательной внешности. В том-то была и сила Владимира Высоцкого, что на сцене он преображался кардинально, становился другим; его голос, его гитарная манера исполнения собственных песен делали любой спектакль намного ярче, добавляли страсти и азарта.
О Высоцком говорили, что он после спектакля отдыхает как минимум два часа. Теперь можете представить, как он выкладывался!
Итак, два года подряд я ходил на «Таганку», несмотря на то, что мне приходилось ехать из Ясенево, путь неблизкий. Однажды я пригласил в театр свою институтскую знакомую. Мне кажется, что она даже вначале не поверила «своему счастью» (думаю, что попасть на «Таганку» в то время значило – выиграть лотерейный билет, не меньше). Но – тем не менее – я назначил ей встречу у метро «Таганская». Она пришла на свидание в удивительно изящном зимнем пальто и красивых сапогах, отороченных мехом (тогда такие наряды в Москве носили немногие, а она их купила где-то за рубежом, будучи в служебной командировке). Я спросил ее, улыбаясь, пришла ли она на «Таганку» или воспользовалась возможностью продемонстрировать свой «прикид» (как сейчас говорят). Знакомая ничего не ответила и только засмеялась.
Кстати, спектакль ей очень понравился, и она уверяла меня, что давно не получала столь острого и осознанного наслаждения от искусства…
…Да, еще несколько слов о моем старом знакомом Александре Ефимовиче.
Несмотря на некоторую оппозиционность Таганки – властям, Ефимович – в то же время – вел себя, как истинный аристократ (что и говорить: театр все-таки был супер-престижным!). Свой рабочий день он начинал с… бассейна, затем завтракал в баре рядом с театром (причем в баре готовились блюда, которых не делали даже в знаменитой «Праге»), и только затем отправлялся на работу.
Однажды Ефимович пригласил меня в… цирк. Пришла его жена. После представления мы пошли вместе с одним французом в ресторан ВТО. Разумеется, здесь Сашу тоже знали очень хорошо, и потому обслуживали нас по первому разряду. Превосходная еда чередовалась с обильной выпивкой. Француз выпил не на шутку и, когда мы вышли из ресторана, выяснилось, что он оставил там свой «case». И тотчас, не успели мы ахнуть, как увидели спешащего к нам администратора с «драгоценной пропажей». Он настолько спешил, что даже не накинул на себя верхнюю одежду, хотя погода была минусовая. Француз остался доволен и всю дорогу бормотал слова благодарности в адрес «милых русских людей».
…Застал я в театре на Таганке и ту пору, когда там строилась вторая сцена.