себя скованно. Боялся, что задрожат руки или пот потечет по вискам. Однако в кабинете стояла такая духота, что все трое – и я, и Рыжий, и морщинистый уроженец Рязани – обильно потели, сжимали в ладонях платки, отирали ими взмокшие лбы и шеи и отдувались. Я спасся этим – замаскировал нарастающее волнение мелкими движениями рук, скомкал в кулаке влажный кусок ткани, раздавил сигарету о дно пепельницы, взял из пачки новую, закурил и обменялся красноречивыми взглядами с адвокатом, с ужасом и облегчением понимая, что теперь – назад дороги нет. Самое главное – сделано. Босс выведен из-под удара.
Технике допроса учат годами. В специальных милицейских школах. Преподают как сложную науку. Заставляют писать контрольные и ставят оценки. Светлые головы, не самые худшие умы, непрерывно продвигают эту дисциплину вперед.
Обвиняемые же и подозреваемые, наивные преступники и легкомысленные подонки, противостоять научным методам не умеют. Они не создали своей науки противодействия. С чего все начинается? Как себя вести? Как слушать вопросы, как формулировать ответы, какова при этом должна быть мимика? Жесты? Поза тела? Тембр голоса?
– Отвечай на вопрос, Андрей, – сказал следователь. Я развел руками:
– Ну, Михаил Мороз – мой сотрудник… Нечто вроде завхоза. Он что, тоже задержан?
– Да. Я исполнил веселое изумление. Хлопнул себя ладонью по коленке.
– Но это же глупо! Мои подчиненные здесь совершенно ни при чем! С какой стати тащить в изолятор совершенно невиновных людей? Миша Мороз закупает для моего банка факсы и ксероксы! Оргтехнику! Вот и вся его работа!
Хватов миролюбиво развел руками.
– Если это так, мы его отпустим. А теперь перейдем к факту хищения…
Рыжий лоер подпрыгнул из положения сидя и раскрыл рот, чтобы возмутиться, но я остановил его движением руки и надменно отчеканил:
– Повторяю! О хищении мне ничего неизвестно! Я не занимаюсь воровством денег из казны государства! Этот бизнес мне не нравится! В нем слишком велики уровни рисков и моральные издержки! Я ясно излагаю?
Следователь хладнокровно кивнул. Он производил впечатление необычайно уравновешенного человека.
– Вы не пришьете мне хищение никогда, – продолжил я, гордо подняв голову. – По той простой причине, что я его не совершал! Любому умному человеку это стало бы ясно после трехминутной беседы. Вместо того чтобы арестовывать меня и моих подчиненных, разорять мой кабинет, в который я даже уборщицу не допускаю, достаточно было просто прийти ко мне в офис и задать все ваши вопросы…
– Твой кабинет – это твой кабинет, – назидательно произнес Хватов. – А мой кабинет – это мой кабинет…
И он с удовлетворением обвел глазами стены, показывая мне, что вполне доволен своим рабочим местом. Хотя, на мой взгляд, гордиться было совершенно нечем. Несгораемый шкаф эпохи позднего Брежнева, облупленный подоконник, кривоватая дверь, грязный линолеум, немытые оконные стекла, частицы