более, когда он сканировал, мы ему так пыль в глаза пустили, что он, я думаю, не рискнёт это сделать. Было очень смешно, когда он попытался немного поуправлять Малышом, через удалённый доступ. Мы разбили единый цикл управления на отдельные команды, т.е. что бы заставить встать твой носитель, он должен был управлять каждой отдельной мышцой, на третьей микросекунде, он уже начал путаться в управлении своим носителем, тем боле его Искин, начал, почему-то постоянно перезагружаться»
Мне опять пришло изображение маленького мальчика, ковыряющего пол сандалией.
– «Ладно, архаровцы, будет вам изображать невинность, Малыш то, небось, тоже в этом участвует?»
За изображением мальчика, появился карапуз-ползунок, терзающий классическую соску-пустышку. Н-да, тяжко мне, однако придётся, чувствую эти две оторвы мне устроят такую жизнь, что комната в Кащенко, оббитая мягким, мне будет сниться как недостижимый рай.
– «Илья, коль пошла такая пьянка, скажи в этом помещении есть что-то, что было бы нам интересно?»
Изображение пацана сменилось на девицу, с видом прожжённой стервы, стоящей в обнимку с совсем пацанкой, не менее стервозного вида.
– «Есть, Ванюшенька, управляющие пароли, я их уже скопировала, дорогой, а ты будешь любить своих девочек?»
Это было произнесено женским бархатистым контральто, в котором проскакивали визгливые нотки, дамочки с Привоза. Пора кончать эту самодеятельность, пока эти двое окончательно, не распоясались. Я постарался вспомнить свои ощущения предшествовавшие, потрошению сержанта на ментальном уровне и более того повторить их, но уже в отношении Ильи и Малыша. Это было достаточно трудно, всё же это виртуальные личности, сидящие где-то в моей бестолковке. Пришлось для начала представить себя, такого, каким я был в своём теле и вглядываться в получившееся изображение. Мой собственный образ начал расплываться в мареве, но я упорно продолжал вглядываться в образ, стараясь заглянуть как можно глубже. В начале ничего не получалось, но потом этот один образ, разделился на три туманных образа, которые стали выплывать из разноцветного марева, два поменьше, начали расцвечиваться основными цветами радуги, больший же образ представлял собой полное месиво цветов и оттенков, перекрученных самым замысловатым видом. Потом из этого образа выметнулись щупальца и окутали два меньших образа, спеленав их как куколки шелкопряда. Я представил, где должны были бы находиться их мордашки, и попробовал создать в коконах окошки с выглядывающими из них анимешными мордашками Ильи и Малыша. Получилось, эти два охламона сразу взвыли как паровоз на перегоне.
– «Ваня, что это, что с нами?»
Я молча посмотрел на них, и представил две голые попки, одну побольше другую поменьше, а рядом с ними пляшущий кнут, самого устрашающего вида. Потом опять молча посмотрел в рисованные глаза провинившихся, поймут или нет? Поняли. Я попробовал их распеленать, получилось не сразу и как с сержантом появились схемы их мыслей. Получается, что после ментального захвата я могу