ни один шакал не должен уйти. По моим подсчетам, их осталось одиннадцать-тринадцать человек, так что работаем с огоньком. Сашка, ты сверху частокола ссаживаешь тех, кто попытается стрелять из луков. Андрюха, ты от ворот стреляешь в тех, кто попытается сбежать, такие тоже будут. Я – вольным стрелком. Рассредоточились, начинаю я. Работаем.
Монзырев схватил в руки узел, лежавший неподалеку, взвалил на спину и направился в сторону повозок. – Пройдя через открытые створы ворот, оперативно подмечал, что, где происходит. На одной из повозок его поджидал приемщик барахла. Прикрыв узлом лицо, сунулся к нему и, подавая узел навстречу протянутым рукам, будто не удержав, уронил его к своим ногам, при этом схватил и дернул тянувшиеся к баулу руки вниз к земле. Падая, бандит ойкнул, раскорячился у колеса. Добил ножом.
Все сразу завертелось. Послышались скупые автоматные выстрелы на два-три патрона, более сухие выстрелы из ПМ. Монзырев увидел на ходу стреляющего Андрея, бегущего в сторону полона. Отметил страх и непонимание происходящего пришедшей в движение толпы связанных славян. Заголосили женщины и дети, мужчины пытались прикрыть их или прикрыться самим. Увидел печенегов, испугавшихся буханья современного оружия, умирающих, пытающихся уползти с линии огня, отползти неизвестно куда. Услышал стоны, крики. В общем, карусель вертелась привычным порядком.
Бойня закончилась быстро. Пленники, сбившись в кучу, затравленно смотрели на приближающихся к ним людей, одетых в печенежскую одежду, но так быстро и ловко расправившихся с людокрадами.
Офицеры на ходу стали сбрасывать с себя одежду врага. Мимо Монзырева, под адреналиновым градусом, пробежал Сашка:
– Командир, ох…еть! Эти пид…сы даже вякнуть не успели.
Анатолий не пытался отвечать. Глянул на стоявшую против него уже молчавшую толпу.
– Спокойно, граждане! – и почувствовал, что его совсем не понимают, хоть уже знал от волхва, что при переходе все попаданцы получили знание местного диалекта и лялякали на нем, как на родном языке, лишь иногда вставляя словеса из прежней жизни. – Мы свои, пришли к вам на выручку. Нас Вестимир прислал.
Не совсем понимая, о чем речь, толпа уловила одно, что волхв прислал помощь.
– Сейчас вас освободят, и мы решим, что делать дальше. Я отойду к вежам. Всем мужчинам подойти туда, будем думу думать.
3
Если бы кто сказал Галине раньше, что вся жизнь в один миг может измениться бесповоротно, безжалостно лишив ее всего, к чему она привыкла, что любила, да, и чего греха таить, не слишком ценила, она бы не поверила. Но теперь это было именно так.
Наступившее утро встретило всех в виде старика волхва Вестимира, представшего перед заспанными лицами, в белой длинной полотняной рубахе, подпоясанной тонким расшитым поясом, и портах, в руках державшего деревянный посох.
– Вставайте, детушки. Работа нас ждет сегодня нелегкая да скорбная. Умывайтесь, ешьте, пойдем краду строить.
– А что такое крада, дедушка? – спросила девчушка с белокурыми