ответил официант. – Я еще не окончил Московский Университет.
– Чё, насчет Бинома не фурычишь?
– Ка-какого Бинома?
– А у нас два их, что ли? – решил не ударить в грязь лицом Гриб.
В общем, кончилось тем, что официант побежал к Михаилу Афанасьевичу. Он сам не мог принять такую ставку.
– Какую именно? – спросил Булгаков.
– Он ставит на всё, – ответил официант Витя.
– Прошу прощенья, я не понял. Что значит: на всю еду?
– Я ничего не говорил про еду.
– Да? А про что ты говорил?
– Гриб хочет поставить на весь ресторан.
И тогда в первый раз Михаил Афанасьевич схватился за сердце.
– Что? – ухмыльнулся Витя. – Все, что было нажито непосильным трудом, вы надеетесь проиграть в один день? – Михаил хотел схватиться и за голову, но Витя остановил его движение.
– Бог, – сказал он, – и то создал Землю и всех, кто на ней почти за неделю. Так что не беспокойтесь: сегодня вы не проиграете.
– Думаешь, придется помучиться всю неделю?
– Больше. Гриб приходит только по пятницам. Это значит, семь ю семь?.. Сорок два дня. В общем, считайте сорок дней. А там уж, извините, финита ля комедия. Придется вам покинуть нашу грешную Землю навсегда.
– Ты выходные не считал, что ли? – спросил Михаил, надеясь немного оттянуть время принятия решения. Но Витя тут же спросил, не вдаваясь в подробности долбицы умножения, как сказал бы Левша:
– Так мне, что ему ответить? Принять ставку?
– Чем он отвечает?
– Содомом?
– Чем?!
– Он открыл тоже, свой ресторан.
– Где? В спальном районе?
– Нет, здесь, недалеко.
– Недалеко от чего? От Шириной Горы?
– Недалеко от Метрополя.
– И ему разрешили назвать его:
– Содом!
– Есс! Но случайно. Он написал в заявке, что, мол, хочу, чтобы было, как в сказке. Если где-то есть Амба, то в другом месте должен быть Садор. Хотел даже:
– Ссадор. – Но в мэрии, как обычно, ничего не поняли, и написали:
– Разрешаем. Содом – И приписка: – Так как хорошо хоть не Геморрой.
– Ну, хорошо, хорошо, – сказал Михаил. – Ибо Амба и Содом – это действительно одно и то же. Будем играть.
И Булгаков выиграл. Гриб принес закладную. Для перевода в полную собственность попросил неделю. А через неделю, в следующую пятницу, отыгрался. Потом опять та же канитель. Потом Булгаков проиграл. Тоже выдал закладную, как когда-то Лев Толстой на Ясную Поляну, и тоже попросил неделю для переезда. Но в пятницу отыгрался.
Спрашивается:
– Почему Гриб выигрывал?
Почему он выигрывал, если у Михаила была Аннушка? А вот как раз потому, что эта самая Аннушка просто на просто забывала разлить масло. Вот начинала вспоминать в последнем раунде, что ей делать:
– Проиграть или выиграть? – И как назло делала все наоборот. Это один раз наоборот.