появление Эдвина? Да, это возможно. Старый домашний врач, за которым немедленно послали, признался, что ничего не понимает. И это тоже было вполне правдоподобно. Сам Эдвин не смог дать никаких объяснений. Но все заметили, что молодой человек после смерти графа и после того, как он женился на Гвендолен, совершенно переменился. Он стал лучше одеваться, стал значительно лучше говорить по-английски.
Свадьба была тихой, почти печальной. По просьбе Гвендолен свадебный обед был отменен; не было подружек невесты, не было гостей. Уважая скорбь девушки по случаю ее тяжелой утраты, Эдвин, в свою очередь, настоял на том, чтобы не было ни шафера, ни цветов, ни подарков, ни медового месяца.
Итак, тайна лорда Оксхеда умерла вместе с ним. Боюсь, что она была настолько запутанной, что уже не представляет ни для кого особого интереса.
Трагическая гибель Мельпоменуса Джонса
Есть люди – разумеется, не вы и не я, ведь мы с вами обладаем таким твердым характером, – итак, есть люди, которые почему-то никак не могут сказать «до свидания», когда забегают мимоходом к своим знакомым или приходят провести у них вечерок. Чувствуя, что наступил момент, когда пора отправляться домой, гость встает и произносит, запинаясь:
– Вот что… По-моему, мне…
Тогда хозяева говорят:
– Ах, что вы! Неужели вам уже надо идти? Ведь еще так рано!
И тут начинается нелепое состязание в вежливости.
Пожалуй, самым прискорбным из всех известных мне случаев подобного рода был случай с моим бедным другом Мельпоменусом Джонсом – помощником приходского священника, милейшим молодым человеком. И ведь ему было всего только двадцать три года! Он буквально не мог уходить из гостей. Он был слишком робок, чтобы солгать, и слишком добрый христианин, чтобы позволить себе быть грубым. И вот, как-то летом, в первый же день своего отпуска, он зашел к знакомым. Впереди у него было целых шесть недель – шесть свободных, всецело принадлежащих ему недель. Он немного поболтал, выпил две чашки чая, а потом, набравшись храбрости, неожиданно произнес:
– Вот что… По-моему, мне…
Но хозяйка дома возразила:
– О нет, мистер Джонс! Неужели вы не можете посидеть еще немного?
Джонс всегда был правдив.
– Могу, – сказал он. – Да, конечно… гм… я могу посидеть.
– Ну тогда, пожалуйста, не уходите.
Он остался. Он выпил одиннадцать чашек чая. Начало темнеть. Он снова встал.
– Ну вот, – сказал он робко, – теперь, пожалуй, мне действительно…
– Вам уже пора идти? – вежливо спросила хозяйка. – А я думала, что вы могли бы остаться и пообедать с нами.
– Да, разумеется, мог бы, – сказал Джонс, – если только…
– В таком случае, пожалуйста, останьтесь. Я уверена, что муж будет очень рад.
– Хорошо, – сказал он покорно, – я останусь.
И Джонс снова опустился в кресло, чувствуя, что он переполнен чаем и очень несчастен.
Пришел папа. Сели за стол. Во время обеда Джонс