кинулся туда, где только что она стояла. На том месте зияла воронка. Чёрная влажная земля чавкала под ногами. Послышался стон. Он стал разгребать листву и ветки на краю воронки. Спутанные волосы Кармель потемнели от крови, а светлый странный наряд, похожий на балахон, даже не запачкался. Он поднял девушку на руки, её голова откинулась назад, обнажив изящную шею. Приложил ухо к груди и не услышал биения сердца. От тела Кармель пахло мускусом и потом. Этот запах взбудоражил всё его естество до основания ещё днём, а сейчас стал символом потери. Душу затопила боль.
– Не смей умирать, – прошептал он, прижимая к себе девушку. – Я только нашёл тебя и не хочу потерять.
Над головой каркнул ворон. Вскоре целая стая опустилась на землю рядом с ними. Крики птиц стали оглушительными и … он проснулся.
На ветке ивы во всё горло каркали вороны. Тимур сел, ощущая, как колотится сердце и затихает в груди боль.
– А мою одежду постираешь? – послышался голос Сашки.
– Ещё чего. Сам стирай, – ответила Кармель.
Тимур глянул на друга. Феликс прочёл вопрос в его глазах.
– Ты спал. Они минут сорок, как вернулись из леса. Кармель не подходила сюда, но я хочу позвать её и показать рисунки.
– Я освежусь. – Тимур встал.
Чуть поодаль на кустах висела выстиранная одежда. Кармель расчёсывала волосы. Оказалось, они у неё ниже лопаток. Он много раз видел, как причёсывается женщина, но сейчас это зрелище заворожило его.
– Кармель, подойди, пожалуйста, – позвал девушку Феликс.
Тимур очнулся и пошёл к воде. Сашка, увидев его, предложил поплавать наперегонки. Вылезли они из воды, когда зубы начали отбивать чечётку. Вещи с кустов исчезли, Кармель тоже. Феликс укладывал краски, кисти, мольберт.
– Ну и как? Согласилась позировать? – Тимур растёрся полотенцем и теперь торопливо одевался. От реки полз туман и сырость.
– В свободное время. Вечером.
– Ну, я же говорил, кто откажется от такого.
– Кстати, она повторила твою фразу. Сказала: я ей польстил, – усмехнулся Феликс. – Говорит: у неё нос длиннее.
Сашок натягивал на мокрые ноги кроссовки и чертыхался.
– Угадайте, сколько мы меток поставили с именами погибших?
Тимур проворчал:
– Чего гадать. Говори уж.
– Двадцать четыре.
Феликс присвистнул.
– Такими темпам нам до конца лета хватит поднимать солдатиков. Нашла она своего Ивана Гордеева?
– Нет. Я Кармель на чай приглашу. Чего ей одной сидеть в палатке, – предложил Сашка.
Тимур съязвил:
– Только кружечку свою пусть прихватит, чтобы два раза не бегать.
В лагере их встретили возмущёнными криками.
– Вы чё, про плац забыли!?
Тимур поднял руки.
– Чесс слово завтра отработаем.
Кармель развесила полусухую одежду на плечиках. Загнала Апельсинчика в клетку. Кролик, просидевший взаперти много времени, запищал возмущённо.
– Хорошо, хорошо. На день буду тебя отпускать. Попадёшь хищнику