в полночь, скука. Помылся с мылом против вшей, но оно не помогло. Заснул прямо в ванне. В кровати заснуть не мог. Снова стал читать книгу Рут Клигман: она всячески доводила Джексона Поллока, когда они ехали в машине, тут-то он и врезался в столб. Дал почитать это Фреду.
Вторник, 18 января 1977 года – Кувейт
Ночь прошла беспокойно, встал я в девять утра (чаевые 1 доллар, стирка 2 доллара). Позвонил Джеймс Мейор, нужно было срочно выходить: а мы постоянно опаздываем, потому что здесь такая скучища, что мы никуда и не торопимся. Посетили мастерскую кувейтских художников. В каждом помещении там было выставлено по три художника. На этот раз предлагали чай или апельсиновую газировку. Я подходил к каждому из стендов, это надо было обязательно сделать. Один из художников писал картины в стиле Пикассо-Шагала. Ни у кого не было своего собственного стиля. Они усаживаются на пол и пишут красками, сидя на коврах и подушках, все это похоже на то, как в шестидесятые годы хиппи продавали какие-то вещи, сидя прямо на тротуаре. Здание, где мы побывали, было единственным в Кувейте строением с хорошим дизайном, потому что это была копия здания Фонда Форда. Мне показали все здание. Мой гид сказал, что оно очень кувейтское по духу.
В 16.30 за мной заехали, чтобы отвезти на открытие моей выставки в здании Совета по делам искусств. Там нам надо было встретиться с государственным министром. Звали его, кажется, Ахмад аль-Адвани – у меня записано это имя. Правда, возможно, это имя кого-то еще. Я послал ему заранее экземпляр своей книги «Философия» [см. «Введение»], и он сказал, что прочел ее и что там есть умные мысли, он был стар и очарователен. Перед входом на выставку повесили красную ленту, мне пришлось нести золотые ножницы на красной подушке – чтобы ими перерезать эту самую ленту. Было много журналистов и телевизионщиков.
Среда, 19 января 1977 года – Кувейт
Поехал на выставку, где устроили званое чаепитие, так что снова пришлось пить чай, а потом нас пригласил к себе британский посол. Там была его дочка, ей семнадцать лет, она рисовала карикатуры про «голубых». Она очень славная и смешная. С точно таким же, как у отца, подбородком – то есть вообще без подбородка. Было немало англичан, которые многие годы живут и работают в Кувейте. Мы ушли оттуда. Грандиозный ливень с ветром. За мной заехала Надя, а я поссорился с Фредом – из-за того, что не хотел ехать в Германию. Он сказал, что мне обязательно нужно туда поехать, потому что «там ты угасающая звезда». Я рассвирепел от одного того, каким голосом он это произнес…
Ужин в доме Нади. Приглашенных шестьдесят человек. Лучшая вечеринка за всю поездку. У Нади восемь или десять братьев, еще мать и сестры, и мужчины все танцуют вместе, друг с другом, похоже на твист. Еда была очень вкусной. Потом мужчины начали танцевать с Фредом. Кто-то дал ему 40 долларов – за то, как здорово он танцует. Мне пришлось пробыть там, пока не ушел последний гость – в половине третьего ночи. Джеймсу понравился чей-то бурнус, и ему тут же его подарили. Джед начал восторгаться чьим-то кольцом