из мозгу, из очей, из ретиваго сердца, из черной печени, из горячей крови. С раба Божия (имя мужа) святая Мария и с меня, рабы Божьей (ваше имя), порчу и прикосы, призоры, уроки витряные и утряные, денные и полуденные, вечерные и полуночные – на темные лесы и на сухие боры, по мхам и по болотам, и по гнилым колодам, по лежачим выскирям кладет, сама приговаривает: как тем гнилым колодам и лежачим выскирям не бывать зеленым, не бывать притчам и порчам, призорам и прикосам, и урокам, витряным и утряным, денным и полуденным, вечерним и полночным, ведунству и колдунству отныне и до веку, раба Божия (имя мужа) век споведаючи, пречистая Мати Божия, Богородица напрестольная. И яз кое слово забыл, раб Божий, и тот то слово поставь у всех наперед.
Если вдруг ваши посадки одолели черви, гусеницы и прочая нечисть, при том что у соседей все в порядке, можно думать на порчу. Чтобы от нее избавиться, делают так. Разжигают на участке костерок, берут 12 сосновых веток (их нужно принести из леса) и бросают в костер по одной, каждый раз, бросая веточку, проговаривают заговор. Заговоренный пепел собирают и разводят водой (стакан пепла на ведро воды). Этой водой поливают огород поздно ночью. А слова такие:
Не бейте, черзи, не ешьте нивы сея гобины, озими. Серая червь и белая, и малая, и костеники, подите вы, черви, на запад солнца, на зеленую дуброву, на осиновой лист. Аще вы не пойдете, а сего не порядите, черви, с сея нивы озими, спущу на вас птицы – крила железныя, а ноги булатныя: почнут вас брати, червь серую и белую, и малую, и костяники, подроду вашего не будет. И вы подите, черви, – сего не дожидайтеся – с сей озими здолой, а сея озими корень твержае вам камени и кремени, а горчае смолы и серы.
Порчу-переполох накладывают в людном месте или во время важного события, когда все суетятся, спешат, нервничают. В такой момент испортить или сглазить человека ничего не стоит. От такой порчи есть особый заговор-защита.
Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь. Господи, благослови, истинный Христос. Встану я, раб Божий (имя), благословясь, пойду, перекрестясь, из дверей дверьми, по частой лесенке, на широкую улицу, на восточную сторону, под красное солнышко, под светел месяц, под частыя мелки звезды, под бурое облако. Есть на восточной стороне Окиян-море великое. Осередь моря великий остров. На том острове каменна церква; в той церкве свят златой престол. На том златом престоле сидит баба Салманида. Прихожу я, раб Божий (имя), на Окиян-море, на велик остров, в каменну церкву, ко злату престолу, к бабе Салманиде, коя Иисуса Христа самого повивала, пеленами пеленала, шелковым поясом свивала, нетленную ризу-рубаху накидала, переполохи снимала и денные, и ночные, и вечерние, и утренние, и полунощные, и средокрестные; своей правой рукой да нетленной ризой она сопахивала со белого лица, с ясных очей и от легкаго, и от печени, и из подколенных жил. Ни по утру рано,