путевка, я не ведаю. Время как раз такое неудачное, перед праздником. Да и погода, помнится, не очень располагала. Один день – мороз, другой – оттепель. Других желающих не нашлось, ну я и поехал. Один поехал. Людка, помню, была недовольна… Ну да черт с ней.
Дом отдыха оказался очень небольшим. Такая, знаешь, старинная барская усадьба, при советской власти превращенная в оздоровительное учреждение. Однако был весьма уютным, и кухня хорошая. Отдыхающих мало, сплошь мужики, и все, как один, пенсионеры. Из развлечений – бильярд. Словом – скукота.
На лыжах я ходить не любитель, оставалось либо дрыхнуть с утра до вечера, либо водку пить. Отдыхающие, за небольшим исключением, предпочитали второе. В столовой меня посадили к невзрачному такому мужичку, по виду типичному бухгалтеру: личико словно репка, очочки круглые, правда, в золотой оправе. В лицо не смотрит, только в тарелку. Назову его Петром Петровичем, хотя на самом деле у него было другое имя. И никакой он оказался не бухгалтер, а отставной генерал. На второй день, так же глядя в тарелку, предложил вместе с ним сходить на станцию. Как потом оказалось, за бутылкой. Отчего не сходить? И вот подобные променады стали мы с ним совершать два раза на день, после завтрака и после ужина. Пил я в те поры мало, но в компании очень даже неплохо получалось. Нужно сказать, что генерал с бухгалтерским обличьем оказался довольно занятным собеседником. В трезвом виде слова из него клещами не вытянешь, а выпьет – начинает разные занятные историйки рассказывать. И про войну, и про жизнь в гарнизонах, и про офицерских жен… Словом, «Декамерон» Боккаччо. Я, соответственно, тоже всякие интересности излагаю. Однажды рассказал ему про свои изыскания. Вспомнил про генерала Казанцева… Он, оказывается, его знавал. Нужно отметить, в тот момент, когда речь зашла о данном самоубийце, мой друг Петр Петрович был изрядно на взводе. И выдал: «Ванька-то Казанцев – никакой не самоубивец. Такие не стреляются. Его, натурально, укокошили». Я, естественно, усомнился. Кому, мол, он мешал? «Вы, – говорит, – ни хера не знаете… Ванька на деньгах сидел». Оказалось, Казанцев руководил снабжением Группы войск. «За это и ухайдокали, что делиться не желал». – «Да как же можно, – спрашиваю, – ведь следствием доказано… Из собственного, наградного «парабеллума»… Пульки, гильзы… Все сходится». – «Естественно, – отвечает, – собственноручно. Для этого есть специальные люди. Они, – говорит, – обладают такими возможностями. Пожелают – и человек приходит в состояние чрезвычайного возбуждения. Ему хочется убивать. Хоть кого… В том числе и себя. Вот Ванька сначала своих близких прикончил, а уж потом себя. Состояние это длится очень недолго, однако этого времени хватает, чтобы натворить дел». Тут я давай расспрашивать: что же это за люди такие, где они водятся и кто отдает приказы. Мой Петр Петрович только смеется. «Или, – говорит, – ты думаешь – я совсем дурак. И так лишнего тебе натрепал. Советую, – говорит, – не лезть в это дело, не распутывать… А то прихлопнут как муху». Больше мы с ним на эту тему не толковали. Я пытался его еще расспрашивать – словно воды в рот набрал. Только усмехается. Много позже до