провести вечер в Уречинске. Мы решили немного прогуляться, пройтись по окрестностям, подышать нормальным, чистым воздухом, таким, какой он должен быть на самом деле, без свинца, пыли и прогорклого запаха горелой резины, одним словом, без всей той гадости, которой обычно забиты легкие любого большого города. Теплая безветренная погода располагала к променаду. Никуда не торопясь, мы шли по тихим провинциальным улочкам, держась, как дети, за руки, и о чем-то говорили. Мрачные мысли, возникшие по необъяснимой причине у Виктории за ужином, развеялись так же быстро, как и поменялось ее настроение. Она шутила и смеялась, а я не лез к ней с расспросами, что это за столом на нее вдруг нашло. Единственным и жирным минусом в нашей прогулке были комары, и, чем ниже солнце опускалось к горизонту, тем больше их становилось в воздухе. Надоедливо пища в августовских сумерках, они кружили над нашими головами, казалось, заполонив все пространство вокруг. Устав постоянно отмахиваться и хлопать себя по различным частям тела, мы решили вернуться обратно, как вдруг Виктория спросила:
– А там что? – указывая рукой на стоящее особняком двухэтажное здание в прошлом старой спортивной школы, где на фасаде, подсвеченном разноцветными неоновыми лампами, маняще переливалась красочно оформленная вывеска.
– Раньше был спортивный комплекс. Я, когда учился в школе, туда легкой атлетикой заниматься ходил, а сейчас, насколько знаю, там дискотеки проводят.
– Пойдем, посмотрим, мне интересно, что там за дискотека за такая. Ну, пойдем, – и Вика потянула меня за руку в сторону клуба.
– Тебе в городе этот шум не надоел?
– Нисколечко. Только глянем одним глазком, и все. Сразу домой.
В небольшом, но сильно заросшем сквере, разбитом возле здания дискотеки, мы чуть не налетели на какого-то парня. Тот, нагнувшись, блевал в кустах.
– Обещающее начало, – сказала Вика, поднимаясь по ступенькам лестницы. – Да и название что надо. «Белые камни».
– Название как название. По мне, вполне нормальное.
– Может, для колхоза и нормальное, но так еще отхожее место называют. Сортир, одним словом. Ну, веди, показывай вашу выгребную яму.
Внутри большого темного помещения оглушительно играла музыка. Надрываясь децибелами, огромные концертные колонки наполняли механическими звуками все пространство бывшего спортзала, где, светясь в ультрафиолете целлюлозой одеяний, в ритм с музыкой двигались едва различимые человеческие фигуры. Монотонно звенящие удары расползались вибрациями по танцполу и, смешиваясь с мелькающими лучами лазерных установок, подобно бубну шамана, вводили присутствующих в транс.
– А внутри довольно мило, я гляжу, рэйв-культура просочилась и в этот забытый богом уголок! Пойдем, потанцуем! – выкрикнула Вика.
Мы прошли в зал, где моя подружка тут же, словно растворившись в оглушительном шуме с едва прослеживаемой мелодией, поплыла в танце, став частицей хаоса окружающих нас телодвижений.
В глубине