голодали, но зима была не самым лучшим временем года.
Эван подумывал как бы раздобыть какой-нибудь дичи, но самому соваться в лес не стоило. Слишком опасно. Справиться в одиночку с крупным хищником не каждому по силам. Тем более зверьё только-только отошло от спячки, изголодалось, кидается на всё, что движется.
– Обождём, – сказал себе Эван.
Чтобы хоть чем-то разбавить безвкусную кашу, он подобрал на берегу двух тщедушных крабов и зашагал домой.
***
Эвану всё-таки удалось добыть немного мяса. Ночью, когда он вышел из дому справить под деревьями малую нужду, из лесу выполз кролик. Кролик был тощий, исхудавший после зимней спячки. Обычно кролики не подходят так близко к хижинам, но этот видимо заблудился, шатаясь в потёмках в поисках пищи.
Пока кролик переползал от куста к кусту, обгладывая молодые побеги, Эван осторожно присел и огляделся. Кролик был слишком далеко, шагах в десяти, так что догнать его не было возможности. Юноша поискал глазами камень или палку и увидел рядом довольно крупный окатыш. Камень удобно лёг в руку. Эван напрягся как натянутый лук и ждал.
Кролик привстал на задние лапки, поднял облезлую морду и потянулся к свисавшим с ветки пучкам листьев. Камень полетел точно в цель, и Эван отправился домой со своей добычей.
Он освежевал кролика и разрубил его на две части вдоль хребта. Одну половину отдал матери, а вторую отнёс Эльзе.
Эльза жила на другом конце деревни вместе с ещё тремя девушками. Когда пришёл Эван, она уже хлопотала у очага. Завтрак девушек был как обычно скуден – плоды хлебного дерева и какие-то травки, которые Эльза собиралась сварить в горшке. Половинка кролика оказалась как нельзя кстати. Эльза сразу разрезала её на куски и бросила в кипяток. Запах мяса тут же распространился по хижине.
– Ну я пойду, – сказал Эван.
Он шагнул к выходу, но тут же отступил назад, потому что в дверях возникло нечно бесформенное, загородившее собой свет.
– Шаманка! – воскликнул Эван.
Шаманка стояла в проходе, подсвеченная сзади лучами утреннего солнца. Худая женщина в безразмерном кожаном балахоне, из которого торчала голова с копной грязных волос и очень тонкие руки, похожие на высохшие ветки.
– Мясо. Дай мне! – без обиняков заявила шаманка, входя в хижину.
– Это кролик, – пробормотал Эван. – Я убил кролика и принёс девушкам…
– Дай! – повелительно сказала шаманка, делая ещё один шаг.
Эльза встала между ней и очагом.
– Ты знаешь правила, – сказал Эван.
Правила гласили, что всякая добыча, которую человек может унести в одной руке, принадлежит тому, кто её добыл и он волен ею распоряжаться по своему желанию. Крупная добыча считалась собственностью деревни и поступала в общие запасы.
– Ты тоже знаешь правила, – прошипела шаманка, в упор глядя на Эльзу.
По правилам, раз в день шаманка могла войти в любой дом и взять себе любую еду, которую ей захочется.
– Не отдам! – вдруг воскликнула